— Тем не менее нас осталось меньше половины.
— Все мы рано или поздно окажемся по ту сторону, — Оливия
вернула кинжал в скрытые ножны под одеждой и ласково улыбнулась
приручителю. — Ну что, идем дальше?
Пусть Артур старался не подавать вида, но его сильно измотало
все происходящее. Злость то и дело притуплялась под напором волнами
накатывающего равнодушия. Он не думал о погибших, уже забыл лицо
немецкого посла… В голове то и дело появлялся облик Алексиса,
которого Артур и не видел ни разу. Его кривляющееся лицо до тошноты
напоминало приручителю собственное. Игрок-кронпринц скалился Артуру
из темноты и исчезал, стоило только юноше ощутить отголоски злобы.
.
Юноша потряс головой. Ему не нравилось то, что с ним
происходило. Кажется, проклятое черное железо как-то по особенному
влияло на него. Полностью заглушив дар, проклятый металл словно
провоцировал Артура на беспричинную агрессию — приручитель уже не
раз ловил себя на мысли, что его безмерно раздражает белоснежное
платье Хетем или клоунские ужимки Оливии…
«Нет, хватит. Возьми себя в руки!» — рявкнул он сам на себя,
порывисто вздохнув, и постарался полностью сосредоточиться на
происходящем вокруг.
Эльфы действовали тройками под прикрытием гвардейских
пистольеров. Один распахивал дверь и резко отходил в сторону, пока
другие целились в зияющие чернотой провалы. Нечеловеческие глаза
позволяли им улавливать малейшее движение в создаваемом факелами
танце теней.
В темнице практически не осталось людей. Тюремщики погибли в
самоубийственной атаке, по-видимому, не верящие в милость напавших
на них остроухих чудовищ или подгоняемые страхом перед кронпринцем.
А узники… Они в большинстве своем не пережили заключения. Живые
обнаруживались лишь в каждой пятой, а то и более камере, и Артур с
содроганием смотрел на их истерзанные тела и пугающую худобу.
Пленники подслеповато щурились в ответ на приручителя слезящимися
глазами и лишь тихо мычали, даже не имея сил (или возможности)
сказать что-то членораздельное...
Оливия вполголоса сообщила Артуру, что опознала в одном из живых
пленников пропавшего месяц назад сенатора, выступавшего за
расследование смерти императора, и Артура одновременно утешало и
пугало то, что они до сих пор не нашли Комаровского.
— Стойте, — впервые за все время заговорил эльф с двумя
параллельными белыми полосами на лице. В бою он орудовал изогнутыми
мечами, расписанными светящимися синими линиями. — За этой дверью
кто-то есть. Один.