После еды я занялся изучением дома, на которое возлагал большие
надежды. Ну не могло в принадлежавшем колдуну доме среди дремучего
леса не найтись чего-нибудь интересного, просто не могло!
И оно нашлось.
Спихнув со стола занимавший его пыльный хлам, я разложил свою
добычу. На потертых досках тускло поблескивала горсть монет
различной, в том числе очень старой чеканки, массивный золотой
браслет изящной работы и настоящее сокровище — узкая, загнутая
дугой полоска серебристого металла с крохотным черным камешком в
центре. Предмет был похож на обычное скромное колечко, только
зачем-то распиленное пополам. В сущности, им он и являлся. Только
никто это кольцо не пилил, оно изначально создавалось именно такой
половинчатой формы.
Я осторожно поднял “половинку” со стола и медленно “надел” на
указательный палец правой руки. Осторожно разжал пальцы.
Держится!
Потряс рукой — полоска осталась на месте. Прислушался к
ощущениям — никакой магии. Чудеса.
Я глуповато улыбнулся.
Насколько я знал, никому еще не удалось разгадать тайну этих
безделушек. Подделать - сколько угодно. Но от дешевой подделки
будет разить чарами за версту, а дорогая по стоимости встанет в
один ряд с оригиналом. Удачная находка, и даже камешек сохранился —
можно будет выгодно продать. Аристократы обожают такие вещицы.
Я еще некоторое время поиграл с полукольцом, снимая и надевая
его обратно, да так и оставил на правой руке. Цацку ближе к телу -
избежишь потери, как говорится.
За окном постепенно темнело. Сиреневые сумерки изредка разбавлял
красно-оранжевый отблеск. Савралах, обходя Очаги по всему
Фейнабару, добрался и до Южного Сотрорского, ворошит в нем
догорающие угли. Скоро дунет, погасит последние искры и уйдет
отдыхать в свой хрустальный чертог. А как только стемнеет, сбегут
из-под строгого взора мужа Глесада и Заина, чтобы танцевать в небе
до утра и дарить смертным свой зыбкий свет.
Я постоял у окна, наблюдая угасающий день. Потом глотнул
травяного пойла, закусил остатками каши и лег спать.
Я сидел на нагретом за день камне и занимался ногой. Костра не
разводил: было достаточно тепло, а в освещении я не нуждался. Дом
Сушительницы я покинул два дня назад, на следующее же утро после
ухода Тамсина. Проснулся, представил, как буду маяться скукой еще
сутки и решил, что уже достаточно окреп для небольшого путешествия.
Тем более, что чувствовал я себя действительно сносно. Бежать целый
день, конечно, не смогу, ну да в моем новом положении бег так и так
противопоказан.