— Рома, ты в офисе работаешь, а не в баре с официантками, — раздраженно отозвался Валерий, — должна соблюдаться профессиональная этика, причем ты первый, кто должен её соблюдать! Всякого рода фамильярность не должна допускаться на рабочем месте!
Маша полностью была согласна с ним, но промолчала. Впрочем, как и Алла. Она терпеть не могла, когда её Машенькой и Машуткой звали. Не любила и всё, а тут Зеленцов, которого вроде как не отдернешь, но и выслушивать фамильярное обращение не слишком приятно, сразу в голову лезут мысли, что тебя не за профессионализм в штате держат, а за хорошенькую мордашку.
— Да брось ты, — Роман раздраженно тряхнул головой, явно не видя проблемы, — ничего же страшного не произошло!
Быстрый взгляд на девушек с его стороны свидетельствовал о сильном замешательстве и недовольстве. Ещё бы, его как пятилетку отчитывали на глазах у подчиненных. Кому подобное понравится?
— Рома, ты генеральный директор, лицо этой фирмы и должен соответствовать статусу, — рыкнул Донской. Собственно, его агрессивная реакция была слишком чрезмерна для ситуации. Достаточно было и простого замечания. Если бы не расставание, Воронцова подумала бы, что он ревнует, но реальность подталкивала её искать истоки его плохого настроения в других местах. Может с невестой поспорил, рухнули котировки или бесит её нахождение здесь, кто же его знает. — Никаких Аллочек, Машенек, кисонек и зайчиков на работе быть не должно. Строго по имени-отчеству, в крайнем случае по имени!
— Ладно-ладно, понял тебя, — выставил руки перед собой Зеленцов, признавая поражение, — приму твоё замечание к сведению, только не ругайся. Да что с тобой сегодня?
— Со мной ничего, а вот тебе следует следить за своим поведением хотя бы в рабочее время, чай не мальчик уже, — продолжил нудеть Донской.
Воронцова едва не хмыкнула на это его замечание, удержалась в последний момент. Кто бы говорил! Лера вряд ли можно считать бескомпромиссным поборником этики и правил, сам их порой нарушал. Взять хотя бы роман с ней.
— Всё-всё, понял, — кивнул ему Зеленцов, хотя по лицу было понятно — он крайне недоволен, — и осознал. Больше так не буду. Доволен?
Донской промолчал, дернул плечом и, не прощаясь, покинул помещение. Роман смотрел вслед другу и качал головой. В воздухе повисло недоумение.