В тесной трехкомнатной квартире у Макса было жарко, густо пахло едой и отчимом, дядей Вадимом, который смотрел телевизор в проходной комнате. Даниил поздоровался, скользнул равнодушным взглядом по экрану, где встревоженные люди рассказывали что-то про бомбежки и артиллерийские обстрелы, и прошел в комнату к Максу – тесную, как стенной шкаф, и оклеенную плакатами с Джетом Ли, Стэтхемом и Вином Дизелем. Последний, как показалось Даниилу, посмотрел на него укоризненно.
– Наконец-то! – воскликнул Рома. – Мы уже думали, ты соскочил.
– Смотри, что есть, – сказал Женя и показал фонарь, похожий на старинную керосиновую лампу. – Крутая штука, работает от батареек, аккумулятора, солнечных батарей, а еще можно вот эту ручку механическую повертеть, и тоже свет будет. Отцовская, взял на всякий случай.
К счастью, водитель Андрей не стал ждать у подъезда, а куда-то уехал. Через пять минут после этого четверо мальчишек вышли в холодную черную ночь.
– Пока по Слободке идем, рядом держитесь, – небрежно сказал Макс, поднял воротник куртки, пониже надвинул козырек кепки и пошел вперед. Мог бы не предупреждать: никто и так не собирался от него отставать. У Даниила даже мелькнула мысль, что можно было бы как-то договориться с Андреем, чтобы он отвез их вчетвером к стройплощадке, хотя бы это и разрушило всю конспирацию. Он сам никогда не был в Слободке, да и Рома с Женей сюда уж точно не заходили поздним вечером, и сейчас оглядывался по сторонам, будто добропорядочный моряк-пуританин, впервые очутившийся на Тортуге. Ничего особенно страшного не было в здешних улицах с разбитым асфальтом и глубокими лужами, в низких домах, угрюмо светящих в ночи темно-желтыми окнами, в редких кривых деревцах вдоль тротуаров и в темных дворах, где угадывались очертания покосившихся железных качелей на детских площадках, но все равно казалось, что идешь по городу, захваченному зомби или кем пострашнее. Даниил плотнее прижимал к себе сумку с планшетом. Макс, разумеется, возможности добавить жути не упустил:
– Вон там месяц назад пацана изуродовали, рот порвали и в жопу кусок арматуры засунули; вот тут один наркоман жил, его мать зарезала; а вот в этом доме на третьем этаже Машка живет, которая с сиськами, ей восемнадцать уже, я с ней мутил в прошлом году, пока к ней парень из армии не вернулся…