– Вот, давай-ка, прими, как лекарство. Этот чай укрепит твои силы, а они тебе сейчас понадобятся.
– Может, мне сбегать за нашей поселковой лекаркой-ведуньей? – предложил Стефиан.
– Нет! Умоляю! Никто не должен знать, что я у вас! – тут же взвилась незнакомка. – Мне сердце подсказало, что вы – добрые люди, вам можно довериться…
– Ты кого-то опасаешься? – насторожился Стефиан.
– Мы с мужем бежали с родины, из Реглеодора. Это королевство…
– Мы знаем, где оно, милая. Успокойся. Мы тебя никому не выдадим. – Принялась утешать незнакомку Мерайя. – Но будет лучше, если ты расскажешь, от кого вы бежали, кого нам ждать…
– Бежали мы от моей мачехи. Она всегда любила только власть и богатство, и меня хотела замуж отдать за мерзкого старика в надежде, что это упрочит ее положение среди аристократии… боюсь, нанятые ею люди разыскивали меня все это время. Но, кажется, пару дней назад мне удалось окончательно оторваться от преследователей…
– Так вот почему ты оказалась в сельской глуши одна, без помощи и без средств, – Мерайя с сочувствием погладила незнакомку по плечу, а та схватилась за живот и издала протяжный болезненный стон.
– Стефиан! Иди грей полотенца, неси столик и прокаливай на огне лезвие моего кинжала, – понимая, что роды идут полным ходом, обратилась к супругу магичка-природница. – А я тут пока осмотрю нашу гостью...
Стефиан ушел выполнять поручения. Мерайя дождалась, когда у роженицы закончится схватка, потом спросила ласково:
– Так как тебя зовут, милая?
– Габриэла… Габи.
– Можно, я осмотрю тебя, Габи? Я хоть и природница, но в академии нас учили роды принимать.
– Конечно. – Габи отдалась на волю теплых ловких рук своей спасительницы. – Спаси малыша, Райя. А меня – уж как получится. Я с утра кровь теряю, с каждым часом все больше. Чувствую, призовет меня к себе Триединый...
– Ты мне это прекрати! Ты обязана жить – ради ребенка! Вот сейчас почувствуешь очередную схватку, и будем тужиться. Головка уже показалась.
Как ни старалась Мерайя, чего она только ни делала, а роды затянулись далеко за полночь, и с каждым часом Габриэла все заметнее слабела.
Ребенок – крепкая здоровая девочка – появилась на свет «в рубашке»: вместе с ней родился сразу и послед, а из опустевшей женской утробы тут же хлынула кровь.
– Назовите ее… Орнелла. Пусть цветет, как ясени Реглеодора. Вы ведь удочерите мою малышку? Не бросите ее? – истекая кровью, из последних сил цеплялась за руки Мерайи Габи.