– Позвольте помочь вам, мистрис, – негромко произнес он, заходя мне за спину.
Я замерла, не зная, следует ли мне возмущаться той близости, которую позволил себе незнакомец. Его горячие пальцы несколько раз задели мою кожу – над ключицами, потом – как раз там, где выступает у основания шеи позвонок.
Застегнув цепочку, мужчина со вздохом отступил, затем снова предложил мне свой локоть. Остаток пути к выходу мы проделали в молчании. Мужчина о чем-то напряженно раздумывал, хмурился и время от времени протяжно вздыхал. Пару раз он словно порывался заговорить, но сдерживался и лишь кривил свои тонкие бледные губы.
Наконец, мы вышли на каменные ступени портика и я, отпустив руку своего провожатого, бросилась к матушке.
– Мама, вот и я!.. – я замерла, увидев, как потемнело родное лицо, когда женщина обнаружила висящий у меня на груди новый кулон.
– Значит, все-таки Одаренная… – радостной Мерайя инг Сельтон не выглядела.
– Да, у вашей дочери, несомненно, имеется сильный Дар, – раздался у меня из-за спины голос горбуна. – Надеюсь, вы понимаете, что юные маги с высоким потенциалом нуждаются в серьезном обучении.
– Разумеется, магистр… – матушка обняла и прижала меня к себе, будто защищая от пристального взгляда водянистых глаз горбуна. – В установленный законами империи срок моя дочь прибудет в академию.
– Будем ждать, метресса инг Сельтон. Скажите, возможно, вы или ваш супруг происходите родом из Вастоуна или Реглеодора?
– Нет, мы с мужем не имеем никакого отношения к этим королевствам.
– А ваша дочь?
– Что за странные вопросы, магистр? – как-то не слишком искренне возмутилась матушка. – Если ритуал Распечатывания Дара завершен, то, полагаю, мы можем быть свободны?
– Да, конечно. – мужчина окинул матушку холодным цепким взглядом. – До встречи, мистрис инг Сельтон.
Горбун отдал нам с матушкой один на двоих поклон, развернулся и ушел в сумрак обсерватории.
– Поспешим же к батюшке, Нель. Он тоже с нетерпением ждет известий! – поторопила меня мама, и я, уцепив ее под локоть, послушно зашагала рядом, время от времени искоса поглядывая на взволнованную и задумчивую мать.
Что-то мне подсказывало: вопросы горбуна заставили матушку забеспокоиться, и сейчас она пыталась прийти к какому-то решению. За шестнадцать лет жизни у меня ни разу не возникало ощущения, что со мной и моей судьбой может быть связана какая-то тайна, но теперь я вновь насторожилась: неужто и впрямь все эти годы родители что-то от меня скрывали?