Оформили меня очень быстро. Это вам не наша родная бюрократия.
Записал господин Гририх в талмуд фамилию и имя мои и моего мужа,
вытащил из шкафчика горсть печаток. Простеньких, стальных. Посыпал
порошочком, велел мне приложить к поверхности указательный палец,
отчего на сером металле явно проступил мой отпечаток пальца, и
уколов иглой мой палец, закрепил это дело каплей крови. Оказалось,
это кольцо-артефакт заменяет паспорт. Как наденешь его, так больше
и не снимешь. А на металле навечно твой отпечаток остается, который
и используется вместо подписи и прочих опознавательных знаков.
Первую печать я поставила сразу же, напротив строчки. Обозначающей
мое имя.
А еще меня ждал сюрприз. Теперь я не умела читать.
Это ужасно, конечно, но, если подумать, то вполне закономерно.
Чудо, что я, вообще, понимаю и разговариваю с местными.
– Ну вот и все, теперь ты гражданка Гвенара, –
улыбнулся старичок и протянул маленкьий мешочек, – тебе
полагается десять грот подъемных, и кое-какая одежа на первое время
и продуктов на неделю. Ярмарка к нм каждый Первый день приезжает.
Сегодня пятый. В первый раз одна не ходи. Придешь с утра сюда,
вместе с нами пойдешь. Госпожа Гририх тебя научит как и что. А то
облапошат купчишки. С ними ухо востро держать надо. Поняла?
Я кивнула. И всхлипнула. Ну, до чего же дедушка хороший. Мешочик
отправился в карман к своему собрату. А я уже по размеру оного
поняла, что Его Светлость был весьма щедр. Мешочек-то, что он мне
кинул, в несколько раз больше.
– Идем, Малла, – дедушка подхватил мои пакеты, –
уберем твои травки в повозку, а потом все остальное подберем.
Сейчас жена моя спустится. А ты травница что ли? Необычные у тебя
травки-то. Из Хадоа привезла?
– Я, Малла Вильдо, из Хадоа… – Ненавижу Его Светлость!
Господин Гририх усмехнулся, и кивнул. Мол, все понятно.
Повозка оказалась обычной деревенской телегой, только
сколоченной из досок. Я устроила свои пакеты. Хорошо тетя Клава
рассаду упаковала. Сколько я с ней уже болтаюсь, а она вроде бы вся
живая. По крайней мере, макушки помидоров, торчащие из газетных
тубусов, выглядели весьма бодро.
– Гририх, – в окно второго этажа вылезла полная дама
весьма приятной наружности с длинной толстой косой, которая тут же
выскользнула на улицу. Будто Рапунцель, улыбнулась я. – У меня
пирог в печи вот-вот дойдет, сейчас выну и спущусь. Ты пока выдай
все, кроме белья.