Что ж, друг просит… буду собираться. Быстро позавтракал, чую,
запашок вчерашнего веселья еще присутствует, ну да ладно… Гаишники
у нас мотоциклистов не тормозят. Вышел из подъезда и пошел в гараж,
метров сто пятьдесят от дома, на самой окраине города. Прогрел
эндурика, напялил шлем и рванул за город, в контору. Въехав на
территорию, обнаружил аж три «геленда»… ух ты… что, опять? Да, так
и сказал вслух, голосом того волка из старого мультфильма… ладно не
будем думать о плохом, вон и «зилок»-вахтовка уже стоит и
прогревается. Прошел в раздевалку и открыл свой шкафчик, быстро
переоделся, пихнул наушник от телефона в ухо и отправился в
диспетчерскую, в наряде-задании расписаться.
– Нет, Петь, пока курим… к начальству другое начальство
пожаловало… до особого распоряжения, – сказала Николавна, наша
диспетчер.
– И долго курить-то?
– Наверное, нет, вон главнюк (главный инженер) уже
идет, – ответила она, глядя в окошко.
Через двор, от здания управления к диспетчерской шел головою
поникший главный инженер, Пал Палыч.
– О, а ты чего здесь? Не твоя же смена вроде, – сказал
Пал Палыч, здороваясь со мной за руку.
– Да я Шурика подменяю.
– Понятно… В общем, всем в кадры надо сходить, получить
уведомление… а там сами решайте, сокращаться или уходить переводом
в другую фирму… естественно, на другую тарифную сетку и другую
зарплату.
– Не понял…
– А чего непонятного? Очередное сношение… тьфу, слияние у
нас, будь оно неладно.
– Как же мне уже осточертела эта политика укрупнений,
слияний, и правильно ты, Палыч, сказал, сношений! – сказал я,
и направился к зданию конторы, саданув по двери плечом так, что
Николавна аж подпрыгнула.
Все! Реально достала эта чехарда, пойду под сокращение, посижу
полгодика дома за прежний оклад, тоже неплохо в принципе.
– Здравствуйте, Людмила Игоревна, – сказал я, пройдя в
кабинет отдела кадров.
– Привет, Петр, – грустно ответила она, – ну что,
уже знаешь?
– Да, Палыч сказал.
– И что думаешь?
– А ничего уже… надоело! Мне тридцать три только зимой
стукнет, а трудовая книжка уже заканчивается. Это еще не считая тех
работ, где я зарплату в конверте получал. Надоело!
– Под сокращение?
– Да, оформляйте. Пойду опять шабашить, и черт с ней с
пенсией… до нее еще дожить надо.
Вернувшись домой, отпаивался купленным по дороге кефиром и
слонялся из угла в угол. Годик еще тут поживу, а там посмотрим.
Квартира съемная, за полгода вперед заплатил недавно, потом
как-нибудь перебьюсь. А дальше уже надо будет что-то думать… Ну,
как говорил один мой друг, «главное не думать о белой обезьяне»…
вот как придет время думать о жилье, тогда и подумаю. А вообще, что
ни делается, то к лучшему. Недавно вот с премии себе новую удочку
«ультра-лайт» прикупил, почти пять тысяч отдал за нее, плюс всякие
«колебалки» и «воблеры»… а может, это повод ее опробовать, как раз,
говорят, пеструшка пошла, а может, и повыше в трехречье заберусь.
Трехречье – это такое замечательное место в тайге, где встречаются
три горных речки, питающие водохранилище. Вообще я не один ехать на
рыбалку собирался, но что-то сейчас никого видеть не хочу, вот
осенний охотничий сезон начнется, тогда и соберемся всей компанией
друзей, охотников и рыбаков… а сейчас, как в той рекламе – «и пусть
весь мир подождет». А пока август, тепло и в горных реках
приморских сопок плавает несколько моих форелей или пеструшек… как
повезет. А не повезет, хоть отдохну в тайге от людей и их сучности,
да… именно не сущности, а сучности людской, которая в последнее
время сплошь и рядом. Поеду, черт побери, и все тут! Учитывая, что
сокращение мне задним числом оформили… собаки страшные! Ладно,
что-то злой я сегодня какой-то, допиваю кефир и спать.