Сердюк, тем временем, долил из баклажки воды в самовар, подкинул
можжевеловых веток. Не дожидаясь Ирины сходил на кухню, ополоснул
кипятком заварочный чайник.
- Манула я уже отослал в лес, искать новые кабаньи тропы. Как
охотники из города прибыли, так и отослал. Теперь до него не
досвистишься. Рацию он не берёт принципиально. Да и зачем он, если
Данила второй день здесь по твоему приказу отирается? Сличит
протекторы захваченных машин и быстро разберётся, что к чему.
- Ему паломников вести, - начал воевода, но быстро смекнул, что
предложение Сердюка не лишено смысла, - Хотя ты прав. Пока не
разберёмся от чьей козы хвост, отправлять группу опасно.
Едва только утренняя заря разбавила темень призрачной молочной
дымкой, Данила вышел на крыльцо казармы в полной боевой готовности.
Нарезную «Сайгу», в камуфляжной раскраске, привычно держал в руках.
В мыслях он понимал, что в усадьбе можно и расслабиться, повесить
ружьишко на плечо, разогнуться до хруста в хребте и шагать весело
насвистывая «Мы в такие шагали дали». Только ему хорошо ведомы
последствия такого успокоения. После любого расслабона крайне
тяжело настаиваться вновь на предельную концентрацию и
бдительность.
Вот и сейчас возле курилки зябко ёжился оруженосец Петька.
Данила поставил оружие на предохранитель, чтобы невзначай не
пристрелить слишком борзого паренька. Ну не нравился любимчик
воеводы охотнику. Может, как порученцу и посыльному ему и цены нет,
но шума и суеты от нагловатого и назойливого ординарца случалось
значительно больше. А пустозвонства и навязчивости Данила не
любил.
- Лошадей я запряг и за ворота вывел. У коновязи ждут, - доложил
неожиданно робким голосом Петька.
Охотник молча кивнул.
В какой-то момент Леший видимо передумал и решил послать с
Данилой своего надёжного человека. Не доверял? Или не всё ему
сказал? А парень должен подсказать, если следопыт чего-то
упустит?
«Ладно, - решил про себя охотник, - Начальству виднее».
Отвязав коней и проследив, как лихо взлетел в седло Петька,
Данила закинул «Сайгу» за спину и взгромоздился сам. Уже прилично
рассвело, когда они, проехав село, свернули на бывшую федеральную
трассу.
- Говорят, ты людей не любишь? – рискнул нарушить молчание
ординарец.
- Я людей очень люблю, - не повышая голоса, ответил Данила, -
Пока они молчат. Кстати, лошадей не люблю при любом раскладе.