Дневальный дрых, пуская слюни на столешницу, подложив сгиб локтя
под ухо. Безопасник не стал чудить, как бывало, когда он по ночам
проверял бдительность караульных, а просунув голову в открытую
створку будки, губами изобразил звонок телефона.
Боец, ещё не проснувшись, заученным движением потянулся к
трубке, а когда открыл глаза, то нос к носу встретился с мило
улыбающимся Малютой. Шок парня оказался столь мощным, что зрачки
закатились под веки, будто он старался осмотреть череп изнутри, а
тело обмякло в офисном полукресле.
- Господи, - выругался безопасник, - Наберут в армию по
объявлению!
В столовую Григорий Лукьянович вернулся около двух часов ночи.
Приложил палец к губам, призывая к тишине ту часть наряда, которая
дремала за столами и не успела заныкаться при появлении начальства.
Потом, тем же пальцем, он добродушно погрозил остолбеневшим бойцам,
намекая на последствия для тех, кто вздумает болтать об
увиденном.
Пройдя через зал, Малюта направился в самый дальний конец
коридора, где находилась комната отдыха заведующей всем общепитом
гарнизона. Легкого нажатия на рычаг дверной ручки оказалось
достаточно, чтобы створка приоткрылась. Как Малюта и ожидал, язычок
защёлки не был заблокирован фиксатором. В узкой прихожей на трюмо
горела свеча. Рядом стоял изящный графинчик, скорее всего из
хрустального набора времён развитого социализма, и рюмка,
наполненная по каёмочку пахнущей мятой настойкой. Чуть в стороне
миска с тремя малосольными помидорами из колхозной теплицы.
Все в гарнизоне знали чрезмерную страсть начальника службы
безопасности к этой культуре овощей, в любых её гастрономических
проявлениях. Многие посмеивались, когда были уверены, что за ними
никто не наблюдает. Ирина Михайловна помнила и использовала томаты,
как стратегическое оружие.
Григорий Лукьянович улыбнулся отражению в зеркале. И улыбка
отнюдь не выглядела пугающей. Мелочь, а приятно.
Петух – птица самодостаточная и эгоистичная. Ему без разницы
какая обстановка складывается за стенами курятника. Мирное время,
военное положение, демократия или диктатура. С восходом солнца
птичий инстинкт требует оповестить всех обитателей его гарема об
этом радостном событии. Что касается людей, то те, кто его кормит,
поит и убирает в курятнике, тоже имеют право, услышав зычный
призыв, выйти на улицу и восхитится рассветом.