Несколько мгновений старик молча смотрел на фециала, ожидающего
реакции, а затем тихо произнес.
– Большая честь для меня. Большая честь…
Однако радости в его голосе я не заметил.
Так решилась судьба Севера на ближайшие года. Рокировка. Меня в
Шадд, Радана на трон, а Иратиона сторожить границу. При этом пока
существует угроза Сердца, то у северян не будет даже мысли о бунте.
Саму же проблему Немертвого Бога Империя, скорее всего, попытается
решить чужими руками. Использовать для этого магов Багрового Круга.
Но это все уже не моя проблема.
Вечером после заговора я отдыхал в отведенных покоях под охраной
четверых преторианцев. У меня и Доктония были вполне резонные
опасения, что кто-то из северян может захотеть даже ценой своей
жизни отплатить мне за судьбу родного края. И я ощущал себя будто в
тюрьме. Вообще, последние полмесяца выдались не самыми приятным.
Вечно под чужой опекой. Пешка в руках политиков, которую водят с
одного столичного мероприятия на другое. Мне надо было
воссоединиться с армией. Только тогда я снова почувствую себя
цельным, свободным, готовым сражаться за свою судьбу.
По идее завтра мы отправимся к Лимесу, куда уже вернулись
легионы, оставив Кринторн. Приказ об этом им передали спустя пару
дней после моего изъятия. Работа особых имперских каналов к которым
относились мой анонимный “доброжелатель” и его верный(или не очень)
демонический пес.
Иногда, засыпая в теплых, пропахших благовониями комнатах
столичных особняков я видел чужие сны, а в них походный марш трех
легионов. Осенний Север, промозглые дожди, грязь, полноводные реки
и сотни чудовищ, жаждущих человеческой крови. Край разоренный
безжалостной войной. Легионы вернутся под Мелиодан, откуда мы
когда-то начали судьбоносный поход. Два из них я заберу с собой на
Восток. Один останется на Лимесе. Эта идея мне совершенно не
нравилась, но я понимал, что нельзя оставлять границу совсем без
прикрытия. Наберут еще легион, однако какого качества он будет?
Знаем мы эти новонабранные толпы. Воевали когда-то такими. Даже
несчастные Гераты с оружием типа: камни, палки и объедки со
стола(это я про костяные наконечники), стали тогда для нас
серьезным испытанием. Спустя пару месяцев Двадцать Первый прошел бы
через них как раскаленный гвоздь сквозь рыхлый снег. А теперь на
Севере не просто дикарей надо бояться, а пораженных порчей,
обращенных в нежить или монстров кровожадных безумных дикарей с
магическими силами. Кому за это сказать спасибо? А мне. На левой
руке ждала своего часа метка порчи.