Вчерашняя студентка кивнула.
- Я - госпожа Ингольф. У нас внештатная ситуация. Кто-то повредил защитный контур. Мы держим его на своих силах.
- У нее магический потенциал прекрасный, - сообщает маг.
Бисеринки пота выступили у него на лбу.
- Пойдемте со мной. Быстрее!
Анни кивнула.
«Ингольф. Такую фамилию носят герцоги на юге. Как тут все интересно…»
Они пересекли зал. Женщина приложила ладонь к каменной стене, за которой оказался совершенно обычный кабинет.
- Читайте, - достала она из сейфа пачку бумаг. – Ваш контракт. Обратите внимание на пункты о неразглашении.
Что-то грохнуло. Стены качнулись…
- Подписывать придется кровью.
…
Холодный металл рычагов управления медленно нагревался под уверенной рукой – сургенг стремительно набирал скорость. Суровый, неприветливый край всегда был удивительно созвучен самым глубоким, самым потаенным уголкам души. Почему-то именно здесь он чувствовал себя… дома. Своим.
- Сын… Ты женишься когда?
- Отец, ну, ты нашел время! – Дан Айварс поджал губы.
- Тебе всегда не время, - ворчал наместник. - Как и братьям твоим. Мама нервничает. Я, знаешь ли, не люблю, когда она переживает. Все больше – когда любимая радуется.
- Ты меня сдернул с места службы! В глушь, где добровольно живут только лишь полярные медведи и род Айварсов.
- Вот не надо на Север!
- Я люблю Север, но это правда. У нас к тому же диверсия.
- Не первая и не последняя.
- Мы несемся, не зная, не рухнет ли все к ледяному Храону, а ты спрашиваешь: когда я женюсь?
- Да.
- Отец. Ты бесподобен.
- Не меняй тему. Привез девушку – женись.
- Если ты не понял, я собирался жениться на другой. Я влюбился, между прочим.
- Да вы познакомились всего месяц назад, когда тебя ко двору вызвали.
- С госпожой Лаапи – и того меньше.
Дан Айварс вздохнул. Любовь к трогательной, нежной и прекрасной Ильзе, вспыхнула в его черством сердце так внезапно, так неожиданно… А потом исчезла – легкими снежинками Севера.
Удивительно.
Что это было?
Весна? Потребность в тридцать пять ощутить, наконец, то, что он никогда не испытывал? До того, чтобы писать стихи и мучиться бессонницей он, хвала северным богам не дошел, но… Жениться собирался всерьез. Быть преданным до последнего вздоха. Дать свое имя. Но стоило лишь заговорить о том, что он не собирается оставаться в столице, и солнце любви Ильзе зашло за снежные вершины. Те самые, которые он собирался бросить к ногам единственной и неповторимой.