- Закипело?
Константин отрицательно покачал головой.
- Еще минут пять.
Из фургона, который припарковали к костру задним бортом, прикрыв
еще на всякий случай пламя со стороны дороги, раздался стон,
видимо, Горд неудачно повернулся или дернулся.
Наконец, вода закипела, и теперь ей предстояло остыть.
Константин же поставил разогреваться ужин, а Лада заварила
тонизирующие травки. Плохо, конечно, их лупить, на ночь глядя, но
сейчас самое то, взбодриться. А пока вода остывает до приемлемой
температуры, можно быстро пожевать, чтобы хоть частично снять
усталость.
- Ну что, готов к процедурам? - затаскивая котелок, полный
теплой, почти горячей воды, поинтересовался Воронцов у
раненого.
- Я уж думал, вы про меня забыли, - с трудом ответил Горд,
скрипнув при этом зубами.
- Понимаю тебя. По-хорошему, нужно было тобой на месте
заниматься, а не гнать вперед, но прости, оставаться в лесу было
слишком рискованно.
- Я понимаю, - ответил наемник. - Слушай, а как тебя звать-то?
Слышал, как ты называл свою спутницу Ладой, а сам не
представился.
- Зови Странником.
- Это не твое имя и даже не твое прозвище, - тут же выдал Горд,
- только что придумал?
- Верно, настоящего имени называть не хочу, - усмехнулся
Константин, - не нужно оно тебе.
- Скрываешься, - подвел итог диалога Подземник.
- Ну, можно и так сказать, - подтвердил догадку наемника
Воронцов. - У меня свои мотивы соблюдать анонимность.
- Но если ты в Тверд едешь, забудь, на воротах все равно
заставят сказать настоящие имя. Иначе в город не пропустят.
- Я знаю, просто сейчас тебе мое имя ни к чему. Ладно, а теперь
хватит трепаться, давай тебя разденем, сейчас Лада подойдет, и
займемся твоими ранами.
- Кто она тебе? - поинтересовался Горд, видимо, его давно терзал
этот вопрос, скрыть заинтересованность ему не удалось, даже слабый
голос выдал его любопытство.
- Спутница, соратница, - ответил Константин. Как ни странно, он
почему-то не думал о Калининой, как о женщине. После бани, словно
отрезало, просто внезапно осознал, что его к ней не тянет. -
Понравилась?
Наемник кивнул и дернул раненой рукой, от чего снова
застонал.
Константин достал ножницы и принялся срезать заскорузлую от
высохшей крови одежду. Стянуть этот фанерный сюртук было без
вариантов.
- А может, не надо? - взмолился Горд. - Тужурка, между прочим, с
зачарованием на пробитие и на непромокаемость, целых пять золотых
за нее отдал.