- Съел бы мамонта, - честно признался
я. - Дня четыре не ел, кажется.
- Кажется? Почему "кажется"?
- Потом расскажу, - я изучающе
посмотрел на Гуляева. - У меня в запасе масса интересных рассказов.
Я не всё рассказал. Кое-что придержал.
- Интересно будет послушать... Шариф,
- обратился он к склонившемуся усатому мужичку. - Горячую ванну,
кувшин мармасского и на стол накрыть в моих покоях надо очень
быстро. Очень тихо и очень быстро. Постарайся.
- Всё сделаю, почтенный магистр. Не
успеете глазом моргнуть.
Мужичок без страха прыгнул в
деревянную коробку, едва мы из неё вышли, и с явным удовольствием
дёрнул за верёвку. Похоже, кататься на модном лифте ему
нравилось.
А я опять скривился, когда двери
закрылись, и ехидно произнёс:
- Сладко вам тут живётся, "магистр",
да? Вот вам бы как мне от гончих по лесу побегать. Или поголодать с
недельку. Чтоб даже тощего таракана не было под рукой. Чтоб сожрать
себе подобного не показалось бы брезгливым...
- Хватит! Остановись! - Гуляев резко
развернулся, ткнул длинным пальцем в мою грудь и натурально так
прошипел. - Не вздумай никому рассказать обо мне. Что я зря
инкогнито поддерживал столько лет? Это же не просто так.
- Правильно говорить - столько зим, -
поддел я его. Самодовольство этого седовласого дедушки, этого
анирана с русской фамилией, заставляло меня скрипеть зубами. Ведёт
себя с прислугой, аки Фелимид. Но тот-то родом из этого мира. Тому
можно. Он впитал это на генетическом уровне. А этот? Вот он реально
шарлатан. Он, не я.
Гуляев озадаченно почесал лоб, глянул
через моё плечо на стражей возле двери и махнул рукой.
- Ладно, пошли.
Мы вновь двинулись по коридору,
покрытому красным ковром, и вошли в просторную комнату, которую
Гуляев открыл самым обыкновенным ключом. Комната была завалена
ворохом бумаг и чертежей. Раздвинутые шторы открывали доступ на
балкон и позволяли наблюдать прекрасную картину бескрайней водяной
глади. Огромное тихое озеро, бравшее начало прямо под стенами
города, уходило практически до самого горизонта.
- Идём, - он поманил меня рукой и
провёл в следующую комнату, где стояла двухспальная кровать,
широкий стол и несколько стульев. А единственное окно, распахнутое
настежь, впускало свежий тёплый воздух и солнечный свет.
Гуляев указал рукой на стульчик,
воткнул факел в уключину и закрыл за собой дверь. А потом ещё и
запер на засов.