- Противно, - фыркнул я. - Он реально
привык к сладкой жизни. Великий магистр, мать его так.
Я натурально сплюнул, затем взял
грубую расчёску и расчесал на пробор остриженные волосы. Вдохнул
прохладный вечерний воздух и вышел на балкон.
Вид с него открывался воистину
фантастический. Водная гладь, подсвеченная местными лунами,
искрилась. Где-то далеко ещё плавали рыбацкие лодки. Я рассмотрел,
как три из них, выстроившись в линию, словно конвой, плыли на
запад. Слева заиграл огонёк. Затем их появилось несколько. Я
облокотился на перила балкона и заметил, как зажигают огни на
далёкой пристани. Где-то там, левее каменных стен, на самом берегу
озера, бурлила жизнь.
Сверху прилетел знакомый каркающий
звук. Я задрал голову, увидел широкую круглую башню, уходившую
ввысь прямо над покоями Гуляева, и рассмотрел силуэт птицы на самой
вершине. Птица, прыгая как воробей, соскользнула со скатной крыши,
и приземлилась на краю каменного окна, из которого пробивался
оранжевый свет, создаваемый пламенем. Сирей ещё раз каркнул очень
знакомо, а затем заурчал, как кот, когда в окне показалась тонкая
веснушчатая рука и погладила его по крыльям. А в следующее
мгновение сирей уже скрылся внутри. Рука потянулась и захлопнула
ставни.
- Интересные соседи у Гуляева, -
пробормотал я. - Неужели сама королева? Неужели она обучена
обращению с сиреем?
За дверью раздался топот ног. Затем в
неё постучали.
- Великий магистр, - я узнал голос
Бертрама. - Я пришёл за вами и... и примо. Пора.
- Ну, что ж, пора - так пора, - я
бросил взгляд на запертые ставни в башне и пошёл открывать
дверь.
Лифтом пользоваться мы не стали - уж
слишком большая делегация у нас собралась. В сопровождении охраны
мы долго спускались вниз по каменным ступеням. И, несмотря на то,
что профессор даже не запыхался, он не преминул посмеиваясь
похныкать, что в его возрасте столь долгий путь вреден для костей.
Чем не рассмешил, а взывал у меня очередное подозрение, что
выползать из личины анирана он не желает умышленно. Что умышленно
избегает той ответственности, стоящей за этим словом.
Королевский дворец, казалось, был
лабиринтом. Без моих провожатых я бы давно заблудился. Не говоря
уже о том, что никогда бы не смог найти дорогу обратно. Мы шли по
залам и коридорам. Перед нами отворяли двери, за каждой из которых
робко прятался кто-то из слуг и торопливо склонял голову. Мы даже
пересекли цветущий скверик, где фонарщик зажигал фонари, а на
скамеечке кто-то незнакомый втягивал ноздрями знакомый дым.