21. Сохранились ли у вас французские гражданство и паспорт?
Никто, во всяком случае, меня их не лишал. Но это не дает преимуществ. Когда я сидел в тюрьме, ко мне не допустили ни консула, ни посла, и судили по законам РФ.
22. Что вам больше всего нравится в американской жизни?
Мне нравилось в 70-х жить в Нью-Йорке и видеть то, что там происходило. Но это никакого отношения не имеет к политике США. Тогда город был увлекателен. Сейчас, полагаю, он катастрофически неинтересен.
23. Что вы больше всего ненавидите в жизни в России?
Несвободу и палачество, которые пронизывают все стороны жизни последние десять лет. Особенно последние пять.
24. Радует ли вас деприватизация?
Я не вижу деприватизации. Собственность всего-навсего меняет хозяев. У «плохих» олигархов отбирается – и вручается тем олигархам, которые сотрудничают с правительством.
25. Правда ли, что в нацболах нет ничего от националистов?
Я бы этого не сказал. Мы всеми способами участвуем в борьбе за права русских за границей. Раскрутили дело Кононова, бывшего партизана, обвиненного якобы в преступлениях, расписывали поезда, устраивали мирные налеты на консульство Латвии! Так выглядит наш национализм. Но он не этнический. Мы боролись за права всех русскоговорящих.
26. Правда ли, что в нацболах нет ничего от большевиков?
Храбрость, жесткость и немного политического безумия – безусловно, есть. Видите – идут в тюрьмы, сидят за решеткой, улыбаются. Не уважают этот суд. Судья говорит: «Не называйте меня „гражданин судья“, называйте „ваша честь“!», а юный национал-большевик отвечает: «У вас нет чести!» В этом общее с революционерами, с эсерами, и это не пустое сравнение.
27. Есть ли у нацболов спонсоры-бизнесмены?
Постоянных – нет. Долгие годы постоянным спонсором был исключительно я.
28. За кого вы голосовали на последних выборах?
У меня нет прописки, и я не голосовал. И я не вижу, кому по совести и чести отдать голос.
29. Как назвать одним словом строй, существующий в России?
Государственный фашизм: фашизм чиновников. С желанием контролировать все общество и все его группы.
30. Какой строй вы бы хотели в России видеть?
Я бы хотел климата свободы. Многопартийного парламента, что очень хорошо для такой страны, как наша, потому что у нас нет единой точки зрения и не будет ближайшие лет двадцать. И с этим надо смириться.