— Что? Девочка держит кофейню? Друг, тебе
солнышко в макушку напекло? — ему снова не удалось скрыть
недоумения.
— Не удивляйся, — краешком губ улыбнулся
Сольгер. — Это очень необычная девочка. Ты сам все поймешь, когда
ее увидишь.
— Я все понимаю, Сольгер! Необычная
девочка и все такое, но ты уверен, что подобный риск
необходим?
Ярел прекрасно осознавал, что если
предупредить девочку, это может сказаться на ходе сражения. Мало ли
как она себя поведет, когда узнает об опасности, но хуже будет,
если кто-то узнает, что ее предупредил именно он. Смертная казнь —
самое малое, что в подобное случае будет ему грозить. Конечно, есть
вариант ее выкрасть, но тут тоже может возникнуть немало
сложностей, хотя это вариант. В любом случае, на подготовку
подобной операции будет слишком мало времени и людей, ведь
посвятить в это дело он сможет лишь самых доверенных. В общем,
слишком много «но» ради одной маленькой девочки.
— Ярел, я знаю все, что ты мне можешь
ответить, но… Помнишь, полгода назад я вернулся после одной крайне
опасной операции?
— Это когда ты жаловался, что рисковал
ради бумажек, которые впоследствии оказались чуть ли не пустышкой?
И получил рану на руке, которая зажила с поразительной скоростью,
почти не оставив шрама? Помню-помню! Лекарь, тогда и тебя, и меня
за компанию буквально замучил вопросом, кто тебя так качественно
залатал… — Ярел посмотрел на друга и недоверчиво прищурился. — Да
ладно?!
— Да, Ярел, это была она.
Сольгер больше ничего не сказал, но Ярел
многое прочел в его глазах: и немую просьбу, и глубокую
благодарность девочке, и тяжесть долга перед ней, и что-то еще,
чего Ярел уже не разобрал. И понял одну вещь: он исполнит просьбу
друга.
На прощание друзья сжали друг другу
запястья[2], и Сольгер шагнул за порог. Однако, уже
закрывая дверь, Ярел услышал:
— Советую попробовать у нее торт
Эстерхази. Тебе должно понравиться.
Снова распахнув дверь, Ярел друга уже не
увидел.
К сожалению, сегодня Эстерхази в меню не
оказалось, но он точно об этом не жалел, так как попробовал много
других сладостей, память о которых еще долго будет его
преследовать. Все-таки Марта — его жена — сладостей практически не
готовит, так как не особенно любит это дело, и он невольно лишен
этой радости жизни. Эх, правду говорят: то, чего не любит жена, не
попробует и муж.