- Вот, вот. А еще лучше сочинение в трех частях!
Увы, Калугин упрям:
- Я так понимаю, что эти варианты вас не стимулируют?
Сам же провоцирует для язвительной отповеди и я, конечно, не
оставляю промах без внимания:
- Стимуляция, дружище, это вообще не наш профиль.
- Да?
- Да! Так Антон, иди, скажи всем, что обложки у нас пока нет.
Что она, может быть, будет готова к вечеру. Да? Да?
Андрей соглашается:
- Да. Может быть…
Потом заводит прежнюю шарманку:
- Гоша! Это красиво и эротично.
- А я так не считаю.
- Значит, у нас с тобой разные взгляды.
- Я тебе больше скажу — у нас с тобой еще и должности
разные.
Наумыч поднимается со своего места, призывая всех к
компромиссу:
- Да здравствует, что вы разные люди. А разность мнений
называется плюрализм.
Но я компромисс и миротворчество не поддерживаю, отбивая
подачу:
-- Или трулялизм.
Калугин шевелит губами, будто пытается подобрать слова, потом
машет рукой:
- В общем, неважно.
И выходит из кабинета, хотя Наумыч и пытается вдогонку что-то
крикнуть:
- Андрей!
Но куда там… Я же разворачиваюсь к Егорову и сам перехожу в
наступление:
- Я, вообще, не понимаю, как может рассуждать об эротике
человек, который бабу даже и не нюхал!
Шеф хмурится:
- С чего ты взял, что не нюхал?
- Хорошо. Когда вы видели его в последний раз, с кем-нибудь в
юбке?
Задумавшись, Наумыч неуверенно предполагает:
- Ну…, когда отмечали Новый год.
Отрицательно мотаю головой:
- Это была его сестра из Тамбова.
- Да?
- Да!
Начальник сдаваться не хочет:
- Ну, знаешь, женщины это личное дело. А работа, это есть
работа. Согласись — он прекрасный профессионал. Его только надо
уметь направить. Что у тебя неплохо получается.
- Спасибо.
- Кушай на здоровье. Расслабься. Просто еще есть люди, которые
до сих пор верят, что красота спасет мир.
Ню-ню.
- Вот когда наш журнал будет называться «Мир», тогда и возьмите
его туда главным редактором.
Уверенный в своей правоте, оставляю последнее слово за собой и
ухожу из кабинета. Вдогонку слышится:
- Ну…, вот молодец.
Да, я молодец, не спорю.
В рабочей суете проходит остаток утра, а после обеда, всем
кагалом, мы собираемся в зале совещаний и бурно обсуждаем каждый
раздел, каждую статью нового номера. Мозговой штурм.
***
После восемнадцати ноль-ноль, когда рабочий день практически
завершен, приходит светлая мысль немного посидеть в «Дедлайне» и
расслабится. Выключив компьютер и свет в кабинете, выхожу в холл,
направляясь в сторону лифта. Лицезрение встречной брюнетки
прерывается звонком мобильника. Опять, Карина! Сдержаться не
получается: