— Лейла!
— Ой, я сказала это вслух? — картинно хватаюсь за лоб,
изображая крайнее сожаление.
— Самолет завтра. Если вам плевать на последнюю волю отца,
то подумайте об Амалии. Она еще слишком мала, чтобы лишиться всего. Вы —
последнее что у нее осталось, — заключительную фразу Альберт говорит тихо.
Но, несмотря на это, я прекрасно его слышу. И только при упоминании сестры
в моем сердце что-то просыпается. Вспомнит ли она меня? Узнает ли? Мы не
виделись больше года. Двухлетний ребенок неспособен помнить то, что было в
младенчестве. Я для нее чужая, не стоит и пытаться.
В аэропорту меня встречает водитель отца. Раньше мы ладили,
но потом он внезапно женился и стал строить из себя взрослого и делового. На
этом наши приятельские отношения кончились.
— Куда ты меня везешь?
— Домой.
— Я не хочу туда. Остановлюсь в отеле.
— Ничего не знаю, я лишь выполняю распоряжение.
— Чье?!
— Твоего отца.
— Он позвонил тебе с того света?
— Лейла…
— Нет! Вези меня в отель. Я не собираюсь жить под одной
крышей с этой… дрянью.
— Если ты имеешь в виду Маргариту, то она под следствием.
— Прекрасно! Надеюсь, ее посадят до самой пенсии! И она не
сможет больше выдаивать деньги из недальновидных мужчин.
На это у водителя не находится аргументов. Он отворачивается
и сосредотачивает все свое внимание на дороге.
Судя по тому, что я вижу из окна, Ильдар все-таки везет меня
домой. Вот же упрямый осел… ну ладно.
— Звони жене.
— Зачем? — поднимает брови.
— Предупреждай, что не придешь на ночь.
— Лейла… ты в своем уме, вообще? С чего бы вдруг?
— С того! Мне восемнадцать! Я совершеннолетняя и могу сама
решать, где жить! А если ты такой умный, то сегодня ночуешь со мной, потому что
я не желаю оставаться одна в этом огромном доме! — повышаю голос. Приходится,
он же по-человечески не понимает.
— Ок, я понял. Сейчас посмотрю, что тут есть неподалеку.
— В центр, Ильдар. Вези меня в центр! У меня большие планы
на ночь. А тут нет ни единого клуба.
— Если ты собираешься тусоваться, не все ли равно, куда
приползти под утро? — задает резонный вопрос, который я оставляю без ответа. Но
спохватившись, бью ладонью по передней панели.
— Стой!
Ильдар переводит ошеломленный взгляд с блестящего,
отполированного дерева на меня, и давит по тормозам. Так резко, что я выливаю
апельсиновый сок на белоснежную майку.