- Я могу узнать как давно вы в герцогстве и с какой целью?
– наконец-то задал вопрос один из них.
- В герцогстве месяц, проездом. Со мной произошла
неприятная история, поэтому я без гуранга, и как только я его
куплю, то покину герцогство. Это все, что я могу сказать о
себе.
- Мы можем проверить ваши вещи, - то ли вопросительно, то
ли утвердительно сказал более молодой.
- Можете, - спокойно ответил и тот начал протягивать руки,
- но я отрублю руки, - все таким же тоном добавил я.
Тот одернул руку и
хотел что-то сказать, как я услышал от его напарника:
- Можете проходить.
И я ушел искать
постоялый двор. На какое-то время я избавился от них, но даже, если
будут следить, пусть делают это – работа у них такая. Но в свои
вещи и дела я никого не пущу. Все-таки я правильно сыграл
подданного княжества, вот просто чувствовал, что именно так и
должен себя вести.
Проснулся ночью от
постороннего присутствия, но ничем себя не выдал. Руки у меня и так
были за головой, где у изголовья стояли мои мечу. Света в окно,
которое я специально оставил открытым, падало достаточно, чтобы
более-менее видеть вора. Оба-на, старый знакомый из Службы Надзора
решил пошарить у меня в вещах. Не будь у меня там десятка рун
высоких рангов и скипетра, я бы не стал мешать, а так… Меня вдруг
охватила такая ярость, что я мгновенно оказался у него за спиной,
прижав один меч к горлу, а второй между ног.
- А теперь ты уйдешь отсюда и будешь молчать всю
оставшуюся жизнь, - прошипел я.
За завтраком я спросил
у хозяина о продаже верховых животных, но тот меня огорчил – в
деревне вообще не ничего на продажу и посоветовал добраться до
города Хорталь. Я и отправился к нему, тем более что владелец
постоялого двора утверждал, что даже пешком я прибуду туда к
вечеру. По пути к выходу я заметил пятерку людей, провожавших меня,
я бы сказал, многообещающими взглядами. Двоих из них я узнал. Как
ни странно, но до города я добрался без происшествий. То ли они
решили отказаться от своих намерений, то ли неприятности ждут меня
впереди. Чуть отойдя от ворот, заметил вполне обыденную вещь – три
сорванца, лет десяти, что-то отобрали у двух детей помладше.
Девочка, лет пяти, и мальчишка года на два старше с ненавистью
посмотрели вслед убежавшим детям. «Везде свои разборки», - подумал
я, но направился к ним.