- Пойди проверь, - отдал он приказ своему
подчиненному.
Тот подбежал к
лежащему человеку, приложил руку к шее, затем помахал своему
главарю. Подойдя, Форс увидел совсем молодого парня, без сознания и
в плачевном состоянии. «Нда», - подумал он, - «такой в гильдии не
нужен, будет лишним балластом. Может быть, смогу им долг чародейке
вернуть?».
- Бери и пошли к чародейке, - приказал он и направился к
ней. – А ты, - проходя мимо еще одного своего подчиненного,
обратился к нему, - следи за порталом и не вздумай никуда уходить –
шкуру сдеру.
Как и любой главарь
гильдии, он тоже держал своих подчиненных в кулаке и страхе, иначе
быстренько его сместят. Идти было недалеко, и вскоре они подошли к
ограде, за которой находился небольшой сад и уютный двухэтажный
дом, что по местным меркам считалось богатством. Не успели они
зайти, как на крыльцо вышла хозяйка.
- Вот, Теграна, я тебе должен раба – принимай, - уверенно
сказал Форс.
- Ты меня держишь за полную дуру? – после небольшого
разглядывания с усмешкой заявила та. – Ему жить-то осталось всего
ничего.
- Не может быть! – «удивился» тот. – Он же только что
прибыл.
- Я не знаю, когда и в каком состоянии он прибыл, но это,
- она выделила интонацией последнее слово, - мне не надо. Так что
долг так и висит на тебе, остался еще месяц.
- Что с ним делать? – спросил «носильщик» своего атамана,
когда они покинули маленькое поместье.
- Если она не взяла, то ему и в самом деле жить осталось
немного, - ответил главарь. – Выбрось его где-нибудь.
Тот дотащил ношу до
телеги, куда был впряжен гуранг, и поехал на выезд из города.
Разводить трупы в городе после некоторых событий было строго
запрещено. По этой же причине отсутствовали и кварталы нищеты. Он
отвез его в ближайший лес и сбросил в овраг.
Непонятно где.
Первыми появились
звуки. Я долгое время лежал и пытался это осознать. Затем понять,
что это такое. Но ничего не получилось, они то появлялись, то
исчезали. Потом ощутил вспышку магии, и что-то случилось с моим
телом – я его стал немного чувствовать. А вот пошевелиться никак не
мог, даже открыть глаза, чтобы глянуть, что со мной и где я
нахожусь. Опять начал прислушиваться к шуму, ничего не понимая,
хотя стал отличать, что вот это вот говорит женщина. Затем молнией
пронзила мысль: «Они же разговаривают на незнакомом языке!».
Какое-то время была тишина, только доносились непонятные звуки, на
речь совсем непохожие. Вдруг появились странные ощущения, а мозг
нарисовал катящегося человека. «Точно!», - мелькнула мысль, -
«Такое может быть, когда скатываешься с какой-то горы». И тут боль
пронзила голову.