- Так оно так! – согласился
Поликарп.
Я повернулся к Митьке, шепнул на
ухо:
- А этот Захар случаем не папаша
Полины?
- Он самый, - кивнул Митька.
Опа-на! Вот так влип этот Никифор.
Динамит дочку главы поселения. Ну, крепкий орешек… и совсем
безумный!
Тем временем Захарий продолжал:
- И еще с пулями, насколько я знаю,
не все хорошо, да?
Поликарп, как нашкодивший пацан,
опустил взор, почесал затылок, помялся.
- Это да, Захарий Панкратович!
Железное дерево кончается, надобно в Лес идти. Мы, конечно,
накатали сколько могли пуль…
- Сколько?
- …Э, сотни две точно есть…
- Это же только пару раз отбиться от
отряда в десяток выродков!
- Да я знаю. Поистратили дерево на
мотыги. Овощники опять попереломали все. Идти надобно в Лес.
Сегодня вот собирались…
- Сегодня нельзя! – обрезал Захарий.
– Выродки близко, наверняка засаду устроили.
- Может через реку пробраться!? –
выкрикнул кто-то с места, подняв руку.
- Ага, а там засады не может быть? –
оборвал его сосед. – Они хоть и выродки, но не тупые!
- Я согласен с Амбросием
Варламовичем! – сказал глава. – А к тебе, Пархом Кастрамич, другой
вопрос будет!
Пархом, как ответчик, поднялся,
оправил широкую рубаху на необъятном животе.
Захарий продолжил.
- Сколько медовухи вчера с Никифором
Иванычем выпили?! – пророкотал глава и хлопнул ладонью по
столу.
- Да нисколько! – провопил Пархом,
воздев руки к потолку, затряс брюхом. – Наговор это все! Я и не был
у него вчера! Боги свидетели!
- И я! – крикнул за моей спиной
Митька. – Захарий Панкратович, я был у Никифора Иваныча весь вечер,
мы молекулярную биологию повторяли! – и выступил вперед меня, выйдя
из тени и оказавшись в бледных отблесках натуральной подсветки. Со
спины рыжая копна волос вспыхнула костром.
Ну, Митька загнул – молекулярную
биологию! Что, серьезно, что ли? Видимо да, судя по молчаливой
реакции зала.
Чувствую, пора и мне показаться.
Встал рядом со своим учеником, проговорил как можно тверже и
увереннее.
- Напраслина это, Захарий
Панкратович! Не пил я! И Пархом Касторович не при чем! Биологией
весь вечер занимались, точно! И спать рано лег!
Захарий заулыбался, поднялся с места.
Старик рядом с ним поднял голову, блеснул щелками глаз из-под
густых белых бровей. Все сидящие спиной обернулись.
- Ну, наконец-то! – произнес Захарий.
– Рад, что жив-здоров учитель наш!