— Вы хотите, чтобы я женился? Или
речь идет о слиянии капиталов? — молодой повеса насторожился.
— Слияние капиталов будет заключаться
в твоем браке с дочерью банкира Розенфельда — Эвелиной, — заявил
барон тоном, не терпящим даже попытки возражения.
Это был сокрушительный удар,
нанесенный в спину. Такого Генрих от отца не ожидал.
Эвелина Розенфельд — девица на
выданье с колоссальным приданым из знатной семьи — отличалась
исключительным высокомерием и редким снобизмом. При этом она была
неимоверно худа, жеманна, напоминала сушеную воблу с лошадиной
улыбкой и легким намеком на косоглазие.
Ее отец ревностно хранил любимую дочь
и единственную наследницу от посягательств всякого рода аферистов и
охотников за приданым. А женихи, которые могли удовлетворить
высоким запросам Розенфельда, шарахались от Эвелины, как от
привидения.
На этот раз своей жертвой Розенфельд
решил выбрать Генриха фон Берга — молод, не дурен собой, знатен и
главное, очень богат. Как говорится, попытка не пытка.
— Нет, нет и еще раз нет! — горячо
запротестовал Генрих. — Вы с ума сошли! Никогда и ни за что!
Он встал и нервно зашагал по
комнате:
— Только этого мне не хватало!
— Не перебивай и сядь! — снова
одернул его отец. — Конечно, я бы предпочел другую партию для тебя,
но отказ Розенфельду очень и очень нежелателен — мы недавно начали
наше сотрудничество, как ты знаешь... К тому же Розенфельды —
старинный немецкий род. Эвелина, возможно, не так уж красива, но
она и далеко не так глупа, как может вначале показаться...
— Отец! Да вы себя слышите?! Вы
пытаетесь убедить меня и себя, что Эвелина не уродина и не дура,
хотя прекрасно знаете, что это именно так и есть. Вы готовы продать
меня Розенфельду ради процветания компании?! — возмущению Генриха
не было предела.
Александр Львович предполагал
подобную реакцию сына. В глубине души он был с ним полностью
согласен. Думая об этом браке, он даже немного сочувствовал
Генриху.
— Я тебя понимаю, но и ты должен
понять сложившуюся ситуацию. Отток капитала повлечет за собой
серьезные проблемы...
— Батюшка, прошу вас, послушайте
меня! — голос Генриха зазвучал умоляюще и взволнованно. — Вы были
женаты дважды, и оба раза были счастливы в браке. На моей матери вы
женились поздно, вам было уже тридцать восемь лет. Я помню, как
матушка любила вас, и как вы обожали и боготворили ее. У меня было
счастливое детство и любящие родители. Второй раз вы женились тоже
по любви на дочери простого аптекаря и тоже были счастливы,
несмотря на разницу в возрасте и в социальном положении. Вы дважды
овдовели, у вас есть два наследника. Не торопите меня с женитьбой,
позвольте найти жену по сердцу, а не по деньгам. Уж если так
необходимо слияние капитала, женитесь на Эвелине сами! А мне такого
«счастья» не надо ни за какие блага!