А этого дурачка графиня использовала
очень ловко. В постели она неподражаема. Алексей наверняка потерял
голову от такой роскошной женщины.
Вряд ли Полина на этом остановится.
Что делать? Пригрозить ей? Запугать? Пообещать убить или
изуродовать? Блеф, конечно… Но стоит попробовать.
Неожиданно в дверь постучали и, не
успел он ответить, как в комнату порывисто вошла Екатерина.
— Почему вы не сказали мне правду? —
с порога начала она. Ее голос срывался. Было заметно, что она
сильно взволнована.
— Что с вами? — Генрих был удивлен. —
О чем вы говорите?
— Почему не сказали, что вас хотел
убить Алексей? — В ее глазах стояли слезы.
— Он был просто оружием, которое
направляла Полина. Наивный и восторженный борец за правду. Не
судите его строго, будьте к нему снисходительны. — Барон продолжил
перекладывать бумаги на столе, не понимая волнения девушки. — Не
стоит так переживать по пустякам!
— Этот наивный и восторженный борец
едва не вышиб вам мозги! — закричала девушка. — Как можно так
спокойно говорить об этом?!
Она безвольно опустилась в кресло,
закрыла руками лицо и расплакалась, как ребенок.
— Но не вышиб же… — попытался
успокоить девушку барон, оторопев от ее реакции и растерявшись от
слез Екатерины. — Вы сами намедни мечтали ударить меня напольной
вазой… — он по-доброму улыбнулся, надеясь отвлечь ее от грустных
мыслей.
— Прекратите валять дурака… — она
продолжала тихо и безутешно плакать.
— Не переживайте за него, он не
способен убивать. Это не так легко… Ваш Алексей не станет
душегубом, поверьте. — Генрих протянул ей платок.
Она резко вырвала его из рук барона и
со злостью начала вытирать слезы:
— А вы не думали, что я переживаю
из-за вас?
Она была сердита и походила на
нахохлившуюся птичку.
Генрих опустился на колени перед ее
креслом и внимательно посмотрел ей в глаза.
— По правде говоря — нет. Вы же не
можете простить мне мою аферу… — он был искренне удивлен ее
заявлением.
— Не могу и не прощу… Но это не
значит, что вы должны выгораживать моего друга и щадить мои
чувства. И это не значит, что мне все равно, живы вы или нет.
— Приятно и неожиданно слышать это из
ваших уст… — фон Берг был растерян и тронут.
Слезы Екатерины не были похожи на
истеричные и капризные слезы его любовниц. Они его не раздражали, а
вызывали искреннее сочувствие. Даже холодному сердцу хочется
немного тепла. Милая и наивная девочка. Нашла кого пожалеть…