Вздохнув, я сверился с часами в голове и закрыл дверь. До
побудки - ещё три с половиной часа. И спал я четыре.
Полчаса на ознакомление с посланием выделить вполне себе
можно.
С такими мыслями я уселся на твёрдую кровать, отложив в сторону
тубус. Первым делом было логично ознакомиться с бумажкой, которая,
между прочим, не могла похвастать обширным содержанием. Всего
несколько строк…
Зато каких!
“В тубусе находится техника, которую я дарую тебе в качестве
посильного вклада в будущее юного дарования, слухи о котором в
считанные дни разнеслись по всем четырём городам. К сожалению, пока
тебе слишком рано изучать что-то серьёзное, но построение
правильного фундамента - это основа всего. Если ты действительно
достоен, и способен запоминать всё когда-либо увиденное, с
изучением этой техники проблем возникнуть не должно. Но знай: и сам
тубус, и свиток в нём сгорят ровно через двадцать минут после того,
как ты коснёшься их. Удачи…”.
И на многоточие в конце послания неизвестный не поскупился.
- Всё это очень интересно, но лучше поторопиться. - Прошептал я
себе под нос, сминая письмо и забрасывая его под кровать. В руки
лёг тяжёлый тубус, конструкция которого оказалась интуитивно
понятной: полый цилиндр с отвинчивающейся крышкой. Ничего
серьёзного, если не считать небольшие запасы хинода, прочувствовать
которые удалось лишь после вскрытия этого хранилища. На колени тут
же выпал увесистый, выполненный из очень толстого пергамента
свиток. Бумагой этот материал назвать не поворачивался язык -
слишком жёлтый, толстый и грубый. Я словно наждачку в руках держал,
а не что-то, предназначенное для хранения знаний.
И, что удивительно, он оказался не слишком большим - сантиметров
тридцать ширины, да полметра с лишкой длины. Подсознательно от
таинственной техники ожидаешь иного, а тут её записали на трёх, по
сути, листах для принтера. Такая мелочь на фоне привычных мне
ритуалов, описание которых можно и на книгу растянуть…
Куда больше меня удивило содержимое, представляющее собой три
схемы управляемого движения хинода в потоке с подробными
пояснениями, выполненными мелкими-мелкими буковками. Бумаги
пожалели, а мне теперь мучайся… шучу. Даже такой шрифт для моих
глаз вполне подходит, а в памяти увиденное отпечаталось даже
раньше, чем я успел это осознать. В принципе, сам свиток можно
забрасывать под кровать и ждать его самоуничтожения, но мне
почему-то нравилось держать в руках оригинал. Тяжёлый, пропитанный
чужим, обжигающе-приятным хинодом, он согревал пальцы и практически
требовал всматриваться в него ещё и ещё. Очень необычное ощущение,
намекающее на, простите за тавтологию, необычность материала для
пергамента. Возможно, на нём сэкономили не просто так, и такой
пергамент стоит хороших денег.