- Я не помню своего имени. - Ответил, придя, наконец, к
какому-то выводу.
- Так придумай. Как я. - И снова замолчал, но на этот раз взгляд
отвёл. Картина прояснилась, так что тянуть кота за яйца я не стал -
в крайнем случае можно сказать, что на изобретение имени меня
спровоцировал товарищ по несчастью.
- Аш. - Имя - не имя, но на большее моего воображения не
хватило, а называться прошлым мне не хотелось. Мой мир, как и
Россия, остался в прошлом. А тут я - вестник исполнителя желаний,
сила которого - пепел, что бы это ни значило. Потенциал и сила в
обмен на службу в будущем... чем не сделка, если иной исход -
смерть? Вдовесок я таким незамысловатым образом подстелил себе
соломку на случай, если японский тут чуть ли не основа всего. Аш -
это пепел на английском, а Ашшу - на японском. Всегда можно
сказать, что назвался я сокращением от полного имени.
А то, что имя странное и вообще не имя - это дело десятое. Куда
важнее узнать, откуда я вообще знаю перевод всплывшего в голове
“имени” на, плюс-минус, девяносто два языка своего прошлого мира,
включая мёртвые. Влияние призванного существа? Если предположить,
что он мне так ненавязчиво новое имя дал, то выглядит логично, но
ему-то это на кой чёрт надо…?
- Нужно держаться вместе. Больше шансов выжить. - Теперь
немногословность - это факт, а не предположение. Или моего нового
знакомого просто так “рождение” приложило, что слова в предложения
складываются очень не очень.
- Возможно, это так. - Сомневаюсь, что для меня будет проблемой
подсобить товарищу, а уже там посмотреть на его реакцию. Ну а если
первым поможет он, то будет вообще отлично: кто я такой, чтобы
отказываться от союзника? - Остальные?
- Слабы. - А вот это слово он бросил с презрением, отразившимся
не только в голосе, но и на лице. Так и запишем: слабых он в расчёт
не берёт.
Дальше мы шли молча, видимо, удовлетворившись заключением союза.
Да и обсуждать было нечего, так как видели мы, по сути, одно и то
же - разбитые улицы умирающего города, наполненные такими же
несчастными людьми. Лишь изредка нам встречались идущие по своим
делам группки способных за себя постоять крепких мужчин и женщин,
но в общей массе их было очень и очень мало.
Стало ясно, что про голод и смерть от него второй ни капли не
шутил. Эта перспектива более чем реальна, если новорождённый,
изначально сильный дух не нашёл работу, оказался ранен или просто
ослаб. Та же штука, что из нищими из моего мира: единожды
скатившись, им уже не так просто подняться на ноги.