Директор произнес приветственную речь, которую я запомнила
плохо. Я почти не слушала, потому что только сейчас осознала — моя
прошлая жизнь осталась позади, ничего уже не изменить. Терран
Аквидус говорил, что мы — будущая надежда нашего мира, защитники
народа. Мы должны быть прилежными, мудрыми, ответственными и что-то
еще в этом духе. Я стояла и чувствовала жгучий стыд — я не должна
здесь находиться, я никого и никогда не смогу защитить…
Потом он отдельно поприветствовал первокурсников и попросил их
задержаться в зале после того, как старшие курсы разойдутся по
своим комнатам. Нас разобьют на четыре группы, к каждой из которых
будет приставлен свой куратор. Отныне по всем вопросам следует
обращаться к нему.
В зале стало значительно свободней, после того как остались
только новички. Мы, не сговариваясь, сбились в центре, настороженно
разглядывая друг друга. И каждый, наверное, думал то же, что и я: с
кем из них я подружусь? Кого стану ненавидеть? Кто-то из них,
возможно, душа компании. А кто-то и негодяй. Но пока все выглядели
обескураженными детьми. Неужели и у меня такое глупое лицо? Я
сдвинула брови и выпятила челюсть, стараясь показаться
увереннее.
— Переигрываешь, — шепнул кто-то сбоку.
Я посмотрела. Рядом стояла рыжеволосая девушка и улыбалась
мне.
— Все немного взволнованы, — ободрила она меня и протянула руку.
— Я — Вита.
— Кора.
Я прикоснулась к ее ладони кончиками пальцев, и стало как-то
немного веселее. Но тут же услышала, как за моей спиной зашептались
несколько голосов. «Кора? Та самая? Кора Флогис? Ну да… Ой,
ё-о-о…»
Я вжала голову в плечи. В Академии не принято говорить вслух о
таком необратимом изъяне, как отсутствие магии. Отпрысков великих
магических семейств принимают без экзаменов, априори считая, что
они наделены даром. Даже если преподаватели в курсе того, что в
Академию пришел пустышка, никогда ни словом, ни взглядом не дают
понять, что знают это. Но они знают. Не дают магических заданий, на
физические занятия смотрят сквозь пальцы, оценка на экзаменах у
таких учеников всегда «весьма посредственно», но все же не
«скверно». Пустышки переходят с курса на курс, словно тени — никому
не нужные, никому не интересные. Худшего унижения трудно себе
представить. Ну почему? Почему это случилось именно со мной?