Вообще Гальяна тарахтела без умолку, всё время что-то спрашивала
и сама же и отвечала. В итоге я про себя узнала много нового.
Оказывается, меня выписала сюда её сиятельство для своей невестки,
коя вот-вот должна разродиться. А я должна за ребёночком смотреть,
поскольку выросла-то я, оказывается, в некой обители для нянь.
Прикольно. Конечно, после психов смотреть за ребёнком это что-то
вроде повышения по карьерной лестнице. Однако представить себя в
роли прислуги как-то не айс. Не о том ты думаешь, Эли, не о том.
Тебе тут обустроиться как-то надо, а уж потом о роли своей
думать.
- Слушай, Гальяна, - попыталась я вставить хоть слово, -а поесть
здесь где?
- Какой поесть, Эли! - возмутилась моя новая подружка, - нам к
её светлости бечь надо, а не есть, что ты! Вот, на-ко, одевай чепец
и побегли, нам ещё водицы взять. Чудная ты всё же, Эли, и нижняя
одёжа у тебя чудная, распутная какая-то. Что же у вас тама, в
обители этой, старухи совсем окопытились?
А вот это не поняла от слова совсем. Как это, моя юбка,
вообще-то в пол, и моя футболка с рукавом три четверти и вырезом
чуть ли не под горло перекочевали вдруг в нижнюю одёжу, да ещё и
получили звание распутных? Три раза ха-ха. Видела бы Гальянка, как
наши девчонки по универу, по общественному, кстати, месту, ходят,
её бы вообще Кондратий хватил.
Тем временем Гальяна, полная праведного возмущения по поводу
нравов, царящих в неизвестной мне обители, притащила меня за
водицей в большое светлое помещение, где эта самая водица свободно
и непрерывно льётся нехилыми такими струйками из светящихся
отверстий, расположенных в зеркальной узорчатой стене, пропадая
затем в дырчатом голубеньком каменном полу.
Гальяна моментом набирает два ведёрка, над одним из которых
тонкими струйками поднимается пар. Сунув мне ведёрко с ледяной,
судя по холоднющей ручке, водицей, Гальяна деловито повлекла меня
вглубь замка.
Уж не знаю, чем руководствовался архитектор этого
монументального сооружения, но без бутылки тут, как говорится, не
разберёшь. Какие-то как нарочно запутанные коридоры, куча боковых
ходов, в которые целеустремлённая Гальянка резко сворачивает, грозя
плеснуть кипяточком мне на ноги.
Наконец мы вваливаемся в, иначе и не скажешь, светёлку. Такое
светлое и радостное помещение. Стены цвета сливок, полы из чистого
жёлтого дерева, что-то типа паркета, только очень крупного.
Панорамные окна, светлые летящие шторы. В комнате так жарко
натоплено, что окна приоткрыты, слышен щебет птиц, шорох ветвей. В
общем, классно.