Короткий подшаг, удар.
Знаете, при отсутствии массы и
боевой подготовки у дрища в поединке с качком нет ни единого шанса.
Мой оппонент — вовсе не качок. Телосложением «пиджак» практически
не отличается от меня нынешнего. Просто он владеет магией.
Ударил я локтем в челюсть.
Лучшее, что смог придумать в данной
ситуации.
Время сорвалось с привязи.
Голова мажора дернулась, он обмяк и
рухнул на колени. Ледяной шар исчез. Чтобы закрепить успех, я пнул
мудака коленом в переносицу. Раздался негромкий хруст. Из носа
противника брызнула кровь. Мажор повалился на бетон, но за доли
секунды я успел обогнуть падающее тело, припасть к земле и
подставить раскрытую ладонь под затылок «пиджака». Не хватало еще,
чтобы придурок окочурился на парковке.
Бережно укладываю страдальца.
Выпрямляюсь.
...Девица визжит. Парень в шляпе
отращивает когти и готовится к прыжку, но Леший держит его под
прицелом. Неисправная лампа мигает. Лифт останавливается на девятом
этаже.
— Завалю, — говорит Леший
желтоглазому. — Только дернись.
Мутант рычит и восстанавливает
человеческий облик. Когти втягиваются, глаза становятся
нормальными.
Я чувствую, что сила уходит.
Дыхание сбивается, пульс
подпрыгивает, ноги чуть ли не подкашиваются от усталости. Вроде
нанес пару несильных ударов, а ощущения такие, словно марафон
пробежал.
На лбу выступает испарина.
— Вы пожалеете, — шляпа, кажется,
протрезвел. — Не с теми связались.
— Ага, — Каре вообще насрать на
любые угрозы.
Девушка технично занимает позицию
между мной и желтоглазым. Я почти потух, но краем сознания дорубаю,
что меня прикрывают энергополем.
Леший продолжает держать мажора под
прицелом.
Кара бросает мимолетный взгляд на
поверженного ледяного мага. Затем — на меня.
— Валите отсюда, — советует
Леший.
Путь наверх я запомнил
отрывочно.
Вспышками.
Леший тащил меня чуть ли не волоком,
беспрерывно матерясь. Кара жала кнопки в кабине лифта, затем дважды
выпадала из поля зрения. Я видел, как в ее руках появляется
ключ-карта. Запомнил бесконечный коридор с рядами дверей. Затем всё
померкло...
Очнулся я на мягком диване.
Самочувствие прескверное. Горло
пересохло, голова раскалывается. Ломота в костях. Жить не хочется
от слова «совсем». Радует, что свет приглушенный. Из-за стены
доносятся тихие голоса моих спутников. Похоже, наемники оставили
меня одного и уединились на кухне.