Перерождение?
Версия кажется бредовой, но вот они
— факты. Выходит, я подорвался на той гранате и перенесся в
совершенно иной мир. Вселился не пойми в кого. И этот не пойми кто
спасается бегством от неведомых преследователей в компании угрюмого
хмыря-водителя и сисястой оторвы, которая пользуется хитрым
колдунством.
Из огня да в полымя.
Так, получается меня можно
убить.
Мысль неприятная.
Пытаюсь проникнуть в воспоминания
своего носителя — вдруг удастся почерпнуть сведения о новом мире?
Тщетно. Здесь я — полный ноль. Не имею представления ни о своей
личности, ни о том, сколько мне лет. Возможно, у меня есть семья?
Прежняя жизнь — это всё, что я помню. С таким багажом знаний далеко
не уедешь.
Тоннель заканчивается.
Мы снова оказываемся в городе —
большом, насколько я могу судить. Высокие дома, море огней. Небо в
наличии, так что я вряд ли нахожусь в Дубае. Тротуары утопают в
зелени — на дворе лето.
Фургон мчится по оживленной
магистрали.
— Что это за город? — спрашиваю
я.
— А то сам не знаешь, — хмыкает
водитель.
— Я ничего не помню.
— В смысле?
— Провал в памяти.
Мужик обеспокоен.
Похоже, эти ребята заинтересованы в
том, чтобы доставить меня в целости и сохранности. Куда доставить?
Это уже другой вопрос.
— Детройт, — сообщает мужик. — Мы в
Атлантисе.
Здорово.
В моем мире Детройт — вымерший
город. Там ничего нет, кроме промышленных развалин, бродячих псов и
сквоттеров.
Перегородка с шипением
размыкается.
— Оторвались, — сообщает Кара.
И тут моему взору предстает
нечто.
Шестиполосная магистраль втягивается
под своды высоченной арки, внутреннее пространство которой
заполнено светящейся субстанцией.
Нет, не так.
Темно-фиолетовая плоскость разрезает
шоссе пополам. Всё, что за гранью арки, перестает существовать.
Автомобили проваливаются в мутную неопределенность, бесследно
растворяются, я их не вижу... Другие машины собирают себя из
пустоты, обретают вещественность и спокойно едут по встречке.
— Что это, вашу мать, такое? — не
выдерживаю я.
— Портальная арка, — пожимает
плечами водила. — Совсем, что ли, удолбался?
Я не отвечаю.
Потому что фиолетовая стена быстро
приближается.
Вспышка.
На краткий миг кабину затапливает
фиолетовой мутью, а потом всё нормализуется. Мы вновь едем по
дороге. Я озираюсь по сторонам, словно какая-нибудь деревенщина.
Смотрю в зеркало заднего вида — там мелькает отражение светящейся
арки.