Меня подхватили, чтобы не упала, и толкнули вперед. Я врезалась
в воина, что закрывал собой от убийц. Что-то чиркнуло по лбу,
выбивая красные брызги. Какое-то время я таращилась на острие
клинка и не понимала, откуда он взялся в спине Михея. Но потом
сталь с чавкающим звуком исчезла, а из раны хлынула кровь. Мужчина
рухнул навзничь, сбивая меня с ног и накрывая тяжелым телом. При
падении я приложилась головой об каменный постамент и уже не
услышала, как взревели от ярости воины. Не почувствовала, как меня
подхватили на руки и вынесли из-под обстрела. Не увидела, как вмиг
поседел отец, которому передали мое бездыханное тело. Очнулась в
святилище от звуков боя и отчаянного плача Данияра. Здесь уже
пролилась кровь и нашли погибель десяток младших родичей. Возле
источника собралась горстка выживших. Из женщин только няня и мама
Света. Еще двое старших сыновей двоюродных братьев отца и Савелий
Андреевич, наш дворецкий. Последний едва держался, умирая от
полученных ран и со свистом глотая воздух.
Мама пыталась успокоить Данияра, который не понимал, что
происходит, и хотел вернуться в кроватку. За мной присматривала
Марьяна Никитична, которая тихонько всхлипнула, когда я пришла в
себя. Она прижимала меня к себе одной рукой, а вторая неподвижно
висела на перевязи. Последним рубежом обороны стоял глава рода и
чудом еще державшийся на ногах Захар Платонович. Судя по
истончающемуся щиту, надолго их не хватит. Воинов в графитовой
экипировке, прячущих лица за масками с прорезями для глаз и рта, в
святилище набилось десятка два. Но они держались позади мага,
который, как заведенный, наносил удары по фиолетовому щиту. С
холодящим спину ужасом ожидала того момента, когда наступит
неминуемый конец. В том, что никого не пощадят, я не сомневалась.
Никому не нужны свидетели кровавой расправы над дворянским
родом.
Наверное, тому, кто устроил резню, надоело ждать. Воины у входа
расступились, пропуская вперед фигуру в черном. Бархатная маска
скрывала лицо и даже родовой знак на виске, но я все равно узнала
убийцу. Впрочем, как и Константин Даниилович, силы которого
иссякли, и он не упал лишь потому, что опирался на меч.
— За что? — вырвалось у главы надрывным хрипом. — Мы ведь не
враги тебе!
Старик снял маску, понимая, что инкогнито раскрыто. Он сделал
знак подручному, указав на брата. Тот забрал Данияра, грубо вырвав
ребенка у матери, и передал хозяину. Я удивилась, когда малыш вдруг
успокоился на руках у чужого человека. Убийца ухмыльнулся, подцепив
мизинцем кулон с красным камнем, болтающийся на груди Данияра.