— Все-таки этот приворот не просто так? — вырвалось у меня.
— Тайна. — Рис взял меня за плечи так, словно мы давно в серьезных отношениях и безраздельно доверяем друг другу. — Я не хочу подвергать тебя риску. Да, этот приворот и то, чем я занимаюсь сейчас, — звенья одной цепи. Происходит нечто глобальное. И это нехорошо для всех. Для меня, для тебя, для Мейлимира. Да, собственно, для всего измерения. Я работаю на спецслужбы. И вместе с ними занимаюсь этим делом. Тебя же планирую привлекать только для зачистки. Параллельно мы пересечемся с тем, кто может знать о лечении Милисенты.
Едва придуманное имя сорвалось с губ Риса, я ахнула, поникла. Казалось, только что беды и невзгоды растворились в сладкой дымке удовольствия, а вот сейчас навалились на плечи невыносимым, неотвратимым грузом.
Рис осторожно обнял, не прижимая. Голый, возбужденный, но встревоженный и заботливый. Такое странное сочетание эмоций в незнакомом мужчине, который ничего мне не должен и которому ничего не должна я.
— Я выяснил про нее, пока следил за тобой, — просто сообщил лельдис. — Очень сочувствую. Постараюсь помочь.
Я отстранилась, вгляделась в лицо лельдиса, не совсем понимая — ему-то зачем?
Взгляд Риса — такой теплый, словно перед ним кто-то очень близкий, родной, дорогой, заставил смутиться, опустить глаза. Господи! Как давно я не смущалась? Сто лет? Триста? Может, все четыреста?
— Я несколько лет наблюдал за тобой, — признался лельдис, не дожидаясь очередного вопроса.
— Зачем? — не выдержала я. — Зачем ты за мной наблюдал?
Он развел руками, на долю секунды прервав наш контакт, и быстро вновь приобнял за плечи.
— Не знаю. Чем-то ты меня зацепила. Я видел тебя на одном вызове… Прилетал со спецподразделением.
Я принялась торопливо перебирать в памяти все правительственные заказы. Кто и как со мной разговаривал, контактировал, даже просто проходил мимо… Да нет же! Я бы его запомнила! Слишком приметный мужчина.
Рис слабо улыбнулся.
— Ты не видела меня. Я сидел в правительственной машине, защищенной чарами невидимости.
— И потом следил за мной?
Я отстранилась и направилась в ванную. Он замолк, замер вполоборота. Все еще возбужденный, напряженный и растерянный. Будто я спросила нечто такое, что привело Риса в сильное замешательство. Хм… странно. Он ведь сам признался, я не настаивала.