— Конечно есть, как же без завтрака? — удивилась
Хельга. — Утром надо плотно кушать.
Князь спустился в столовую и даже присвистнул от
удивления: давно забытое столовое серебро важно покоилось на
белоснежной скатерти; посреди стола — салатница, наполненная
свежими нарезанными овощами, а рядом — две тарелки и кувшины с
какими-то напитками; недалеко от них — самовар и кружки; на подносе
лежал аккуратно нарезанный каравай, а в маслёнке — настоящее
масло.
— Это что? И откуда?
— Завтрак это, деда, — произнесла девочка. — А
продукты Проша принёс.
Гостомысл вопросительно посмотрел на домового. Тот
сначала попытался принять независимый вид, но, когда князь
приподнял бровь, сразу сдался.
— У родителей занял, — вздохнув, сообщил он. — Я же
не виноват, что вы, князь, продукты не покупаете.
— У родителей? Ну хорошо, — кивнул князь, — только
верни сегодня всё, что взял, а я у лавочника счёт открою, будете
брать, что надо.
Девочка кивнула и показала Прошке на печь. Тот,
щёлкнув пальцами, переместил на стол пышный омлет. От него исходил
такой вкусный запах, что у Гостомысла заурчало в животе — в
харчевне такого не подадут. Князь отрезал себе половину, отложил
кусочек девочке и немного Прошке. На вкус омлет был ещё лучше, чем
на запах.
— Кукла, а готовить тебя кто учил? Тоже дядюшка
Архип?
— Что ты, деда, — на лице девочки расцвела улыбка. —
Дядюшка — мужчина, а готовить меня учила тётушка Ариста, жена его,
и тётушка Ненила.
— Ну моя благодарность тётушкам. — Гостомысл положил
на тарелку приличную порцию салата, потом доел оставшийся омлет.
Всё это запил двумя кружками чая, не забывая про хлеб с маслом. И
под конец завтрака понял, что объелся.
— Что-то тяжко, — грузно вставая из-за стола, сообщил
он.
— Жрать надо меньше, — без всякого уважения сообщил
Прошка, — тут четверых накормить можно было, а вы один всё
умяли.
— Не слушай его, деда, — девочка одарила домового
сердитым взглядом, — пища наша здоровая. Сейчас прогуляешься до
телепорта, кусочки улягутся и полегче станет. А обед я с Прошей
пришлю.
Князь посмотрел на девочку. Она оставалась одна в
этом огромном доме. Хоть Пронька и с ней, да толку от такого как от
козла молока.
«Всё-таки пришлю кого-нибудь её проведать», — решил
Гостомысл и направился к выходу.
— Деда, береги себя, — подала голос
Хельга.