Шаманы и колдуны, хоть и использовали силы природы, имели разные
принципы работы. У первых это гармония, заключающаяся в добрых
намерениях, стремлении помочь. Такой эльф обращался к окружающему
миру за помощью и тот отвечал взаимностью. Колдуны же забирали
магию силой, для этого им требовалось развивать собственный резерв,
потому они, можно сказать, находились между шаманами и магами.
Подавляющее большинство эльфов являлись именно шаманами в той или
иной степени, но в повседневности использовали всё же собственные
резервы, прибегая к природе только в сложных случаях, потому
обычные смертные тоже называли их магами.
Теперь о силах природы. Как утверждал Тайритрон, Природа была
живой и даже разумной. Если эльф являлся достаточно сильным, а душа
его чиста, то он мог заполучить духа-хранителя в услужение. Тот
становился проводником между природой и магом, усиливая его
возможности. Маг также мог заиметь прислужника, но уже получив его
от кого-то из пантеона богов. И дело тут скорее заключалось в
религии, чем каком-то различии эльфов, использующих разные подходы
к ворожбе.
Природа являлась продолжением божественности, созданная
Кореллоном и его супругой Ангаррат на заре времён. Почти
одновременно с миром появились многочисленные дети богов, которые
до сих пор взаимодействовали с магами и имели собственные свиты
духов природы. Учитавая, что у Кореллона и его супруги паства самая
многочисленная, то услышать каждого они не могли. А вот их дети —
запросто. Потому им часто поклонялись почти так же, как и главному
богу, и откликались те на молитвы гораздо охотнее.
Предполагалось, что Природа должна оберегать потомков первых
эльфов, как и те её. Но весь смысл жизни в смерти, когда смерти в
жизни, одно без другого невозможно. Как в природе существуют
хищники, так среди эльфов колдуны. Они не нарушают естественный ход
вещей, они не венец творений Кореллона, а лишь часть круговорота
жизни. Даже некроманты. Но смерти боятся все живые существа, потому
некромантов и недолюбливали, как и колдунов в некоторых
регионах.
— Лунные так вообще возомнили себя святошами, — говорил
Тайритрон. — Они считают, что смерть есть изъян, а потому зверьё не
убивают из принципа, разве что если объявится бешеный эльфоед среди
хищников.
— Даже рыбу? — скептически поинтересовался я.