Да ну его, вместе со всем темным факультетом и идиотскими
испытаниями первокурсников!
- Оно того не стоит, - едва слышно прошептала я, вкладывая всю
свою уверенность в эти слова. И заметила, как расслабился
Юлиан.
А в следующую секунду залпом осушила пробирку.
Сказать, кто больше поразился этому идиотскому поступку, было
сложно. Хотя, нет. Это все-таки была я.
Потому что, если остальные и ожидали какой-то глупости с моей
стороны, то я от собственного тела такого предательства не ожидала!
Я честно хотела поставить склянку обратно на стол и выйти из круга.
Меня бы не осудили. Никого бы не осудили за подобное здравомыслие.
Но вместо этого моя рука, которая вновь не слушалась свою хозяйку,
залила яд мне в рот.
Я скривилась, чувствуя неприятную горечь, которая полилась в
горло. Желудок свело спазмом.
Вокруг ликовала толпа, видимо, еще не совсем понимая, чем все
это обернется. А я только и могла, что концентрироваться на своих
чувствах и ожидать смерти.
Сначала было лишь жжение в горле и испуг. А после пришла боль.
Сердце пропустило удар, затем второй, а после забилось в удвоенном
темпе. По телу начал разливаться холод. Кончики пальцев онемели,
запястья свело. Пугала скорость, с которой яд начал свое действие.
Практически мгновенно.
Следующим пропал слух. Как будто бы его отключили по щелчку
пальцев – только что я слышала взволнованный ропот толпы и
собственный пульс, а через секунду мир затопила тишина.
Когда картинка перед глазами поплыла, цвета стали перемешиваться
и расползаться, я пришла в ужас.
Слабость накатила волной – руки опустились, колени ослабли.
Я почувствовала, как кто-то подхватил меня на руки, как из
скрюченных пальцев вырвали склянку, как к губам прижалось что-то
прохладное.
Стиснула зубы. Непроизвольно, памятуя о предыдущей склянке. Пить
что-то еще было страшно.
Кто-то надавил мне на щеки, пытаясь раскрыть рот, но я дернула
головой, отказываясь подчиняться. Где-то на задворках сознания
билась мысль, что я зря это делаю, что стоит позволить помочь мне,
что хуже все равно уже не будет. Но страх и боль были настолько
сильными, что вытесняли все остальные мысли.
Кажется, меня пару раз встряхнули. Потом опустили на траву и,
наконец, оставили в покое.
Я приготовилась умирать. Боль немного отступила, давая
насладиться не менее «прекрасными» ощущениями. Холод, который до
этого момента сковал руки, теперь поднялся выше и уже начал
завладевать легкими, мешая дышать.