Всегда поражалась, как в этой полукровке умудрялись уживаться детская непосредственность и истинное мастерство телохранителя.
– То есть явное недовольство генерала явлением этой...Как-бы помягче назвать-то эту самку?
– Невестой? – хихикнула Нори.
– Ну-да, ну-да, – покивала я, невольно тоже ухмыльнувшись, вспоминая недавнюю сцену. – Так, вот: стало быть то, что лорд Рин взирал на невесту, как на назойливое насекомое, ничего не значит?
– Ну, он же и не возразил, когда эта не лучшим образом воспитанная леди назвала милорда женихом? – вновь пожала плечами девушка.
На самом деле я и сама до конца не разобралась, что это было. То, что наш «добрый» хозяин оказался вовсе не в восторге от льнувшей к нему оборотницы, красноречиво выдали его проскочившие по лицу гримасы. Как и то, что девица всячески попыталась продемонстрировать нам, что имеет некие права на генерала, тоже не осталось незамеченным.
Дева несомненно была из оборотней, о чем свидетельствовала звериная грация и, естественно, аура, которую никто и не пытался скрыть, как это делают представители этого вида в мирное время и не у себя на родине, чтобы не подавлять и не пугать своей энергетикой. Пожалуй, только мы, представители старшей крови и могли их переносить безболезненно без амулетов. Кстати, моя Нори как раз унаследовала эту способность от своего светлейшего отца, что и во многом поспособствовало ее принятию в род, а так же отправке со мной на чужбину.
Яркая, белокурая, высокая с зеленью глаз и полными губами – красивая, наверное, если вы любите столь кричащую внешность. Но, тут уж, как говорится, дело вкуса.
Когда Тайгер Рин снял со своей шеи этот внезапно вцепившейся в него репей, то блондинка сделала такое изумленное лицо, что можно было бы наивно поверить, что она и вправду «не заметила», что генерал приехал не один. Наигранно стушевалась и зачастила, опустив глазки:
– Ох, простите мне мое импульсивное поведение, но я не знала, что Тай...ох, лорд Рин, мой жених, прибудет вместе с гостями. Хотела сделать ему сюрприз, – то, что это спланированная игра, было ясно, как свет Милосердной Эйле. Но вот и то, что оборотень позволяет называть себя кратким именем, говорило, что эти двое однозначно близки. У лигерийцев просто по имени обращаться к собеседнику было возможно только если поблизости был кто-то с тем же именем рода, чтобы не возникло путаницы, и то непременно полным. Краткое – только с личного разрешения и лишь избранным. Так что, вывод напрашивался сам собой.