Первое время дела шли не так плохо, но потом Селебрия потерпела ряд поражений. Не знаю, что на самом деле происходило во внутренней политике – я действительно была слишком мала – могу лишь догадываться, что недовольство росло.
А потом мама забеременела во второй раз и скончалась во время родов, что с эльфийками случалось крайне редко, а с истинными вообще никогда.
Не наводит на мысли?
Любой бы усомнился, особенно, когда тело роженицы покрыто подозрительно темными пятнами...
Я их видела своими глазами. И видела отца, который был серым от горя и в первый и последний раз на моих глазах рыдал и выл, как простая деревенская баба, получившая дурную весть.
Но именно он попросил, вернее потребовал, чтобы я навсегда забыла, что видела. Дав мне слово, что непременно покарает виновных, но тайно, поскольку нельзя именно сейчас будоражить страну. Я верила князю, да и понимала слишком мало тогда. Вся эта демонова политика – дело грязное и путаное, а я всего лишь младшая княжна, как мне внушали все эти годы. Мне положено предоставить все в руки отца и быть послушной долгу, оплакав безвременно почившую мать и живя дальше, ради рода и Селебрии.
Да, я верила и гордилась тем, что папа отомстит и тем, что мне он доверяет. Наивная... Нет, он, наверное, сделал, что смог, ведь свою единственную он любил, вот только вместе с нею, он похоже, похоронил и свое сердце. В последующие годы, Светлейший жил только политикой.
И кроме того, что совершенно случайно, несчастье постигло его бывшую первую супругу – та внезапно оступилась и упала со скалы на прогулке—а также подобная беда приключилась с ещё несколькими эльфами из высших, собственно, ничто не напоминало о том, что прекрасная Гаэль Савенаж, урожденная Эрт, вообще существовала.
Если не считать эту досадную темную ворону в гнезде светлых эльфов – меня.
А вскоре наш князь женился на Ланиэль Трен, младшей сестре покойной первой княгини, тем самым успокоив знать и подстраховавшись на случай, если новая жена захотела бы посадить на трон их будущих совместных сыновей – против крови родной сестры ни один из детей Эйле не пойдет, просто не сможет. Так что мои старшие братья и сестры были вполне защищены хотя бы от этого.
Но не я.
Вот тогда у меня и появились первые защитники, которые к счастью справлялись с разной степенью успеха. Пока не появилась Нория – моя охранница, которую отец выкупил для меня у Хранителей. О, я тогда ещё наивно думала, что князь меня все же любит и бережет таким образом. А он лишь сохранял свое возможное удачное политическое вложение на будущее. Наверное его душа погибла вместе с мамой, а жить остался только правитель, что мыслит лишь определенными категориями и поступает сообразно. Не мне судить, пусть и болит что-то внутри до сих пор.