Скинув футболку Морока, я решила принять душ. На внутренней стороне бёдер засохла кровь, меня лишили невинности. Хихикнула, уж не в первый раз со мной такое. Настроив воду, вступила в маленький поддон. Невероятная истома, и при этом яркое ощущение реальности. Вода очищала тело, обволакивала приятным чувством чистоты.
-Я боюсь, что это всё снится,- вслух призналась я.
-Это не сон,- тут же донёсся до ушей его приятный голос. – Ты юна, потому что я захотел.
Обтёрлась чёрным полотенцем. Вступила в трусики, застегнула лифчик. Юбочка, футболка. Боже мой, до слёз радостно! Туфельки, в сумке расчёска. Выбежала похвастаться Мороку, какая я красавица, а он замер в напряженной позе.
Опять без стука влетел в домик уже знакомый хитрый на лицо Виктор.
-Иван Фомич, нежданчик.
-Лихо?
Похоже на то.
-Пошли, поздороваемся,- спокойно ответил Морок и кивнул мне на выход.
И я поскакала, привыкая к лёгкости тела и обуви на каблуках «здравствуй молодость».
Глава 4
На улице жара, просто пекло. И казалось, под ярким солнцем черный внедорожник начинает плавиться. Морок схватил меня за руку, достаточно грубо, после тех моментов ласки и тёплых слов, что мне шептал. Поэтому, пока моя буйная фантазия насчёт новой жизни не разыгралась, я взяла себя в руки и трезво оценила ситуацию. Не девочка, пора понимать, что не все мужчины женятся на своих случайных любовницах. И хотя он так двусмысленно сказал, что кончал только в своих жён, мне быть третьей не обязательно.
Я люблю искренность и открытость, хотя и сбежала от первого мужа-бандита, не предупредив. Предупредила бы, костей не собрала. Хотя Лёша Соколов меня очень любил, я загремела к следователю… не важно, я была очень плохой девочкой.
Только вспомни о Лёше, как тут же начнутся неприятности. Морок высокий статный мужик, неожиданно стал сереть. В буквальном смысле, его смуглая кожа начала приобретать светло-серый оттенок, а потом я заметила, что это и не кожа вовсе, а по телу, рассыпалась густая шерсть.
Я дико перепугалась, глянула по сторонам. Вдали дома, но видимо, заброшены. Деревня не жилая. Всё густой травой поросло, только дорога наезжена в одну сторону и тропинка узкая до небольшого ручья, того самого, в котором утонула моя сумка.
Новую сумку я прижала к себе и вросла в землю, с ужасом наблюдая, как посреди бела дня мужчина превращается в зверя. Его руки окручивали жгуты мышц, удлинились кости. Сам Морок вытянулся, одежда его порвалась. От кончика носа, до копчика вздыбился темно-серый мохнатый гребень.