Сделав разбег, я кинулась вниз на землю, обернувшись волчицей. Слышала, как громадина переломала ограждение на крыше и рухнула следом за мной, сдирая с фасада водосточные трубы, отливы и решётки с окон. Ревел за моей спиной, а моя серая красавица ушки прижимала и неслась вперёд за спасением к высокому седому старику.
Бросилась к ногам Сто и обернулась девушкой, встала к нему спиной, со всей силы влившись в его торс. Он не даст меня в обиду этому придурку.
Макси неуправляемой махиной летел на нас. Он был огромен, холка дыбом, когти распущены, морда кровавая. Лапы такой мощи, что страх обуял, и хотелось бежать и бежать, но я вросла в землю. Не выдержав страха, я прикрыла лицо дедкиной бородой и закрыла глаза. Ухватилась пальцами за подол рубахи старика. Моё тяжёлое дыхание прерывалось, я услышала, как чиркнула спичка.
Откуда Сто взял спички для камина, неизвестно, но горящую палку он кинул на землю, и всполохнула пламенем дорожка, понёсся огонь в сторону уже горящей лаборатории.
Я подняла глаза, на полтора метра вверх возвышался над нами гигант Макси. Не смотрел на убегающее пламя, пялился на меня и пожаром горели его прищуренные глаза.
Раздался взрыв, я вздрогнула, и рука деда Сто прижала меня сильнее.
— Хорошо горит, — усмехнулся Сто, улыбаясь в седую бороду и поглаживая мои плечи. Я бы приняла это за знак внимания, если бы мутант рядом так не пялился на нас.
Макси кривился, оборачиваясь человеком. Волчья морда перетекла в рожу-кирпичом. Исчез мех, осталась только гора мышц и цепкий хищный взгляд. Не особо в росте уменьшился.
— У тебя планы на Мини? — рыкнул он, продолжая сверлить меня своими лютыми зенками.
— Позволь представить тебе, — дед вывел меня за руку из — под своей бороды зверюге на обозрение. — Прасковья Ниловна Белкина.
Услышав своё имя, я обомлела и восторженно посмотрела на деда.
— Это моё имя! — обрадовалась я, чувствуя неописуемый восторг и даже счастье.
— Беркутов Максим Владимирович, — представился Макси тяжёлым басом.
— Очень приятно, — старик пожал ему лапищу. — Лихо Нил Ильич.
— Папа?!
А я-то думаю, почему так его люблю. А он, оказывается, самый лучший мужчина на свете для меня. Я бросилась ему в объятия и крепко-крепко прижалась к самому любимому волку в мире.
7
Дебри оказались настолько непролазными, что в пятидесяти метрах было ничего не видно. Заросли густые. На крохотных заплешинах леса, редких полянах ярая борьба за жизнь мелких елок и сосен, тут же рвались существовать заросли папоротника. Погибшие деревья, упавшие на землю, были погребены под мхами и кустами ягод, и то, что это стволы, напоминали только извилистые тёмные ветви, торчащие из мягких пушистых ковров буйной растительности.