Они делают из него Вожака, своими методами, звериными, беспощадными и безжалостными. И Макси принимал эту изуверскую, даже садистскую игру, истязающую его плоть, но при всём при этом тренирующую его, закаляющую как сталь в огне.
Хорошенькая Мини, не человек теперь Макси вовсе. И не место такому среди людей. И даже хорошо, что где-то есть модифицированные, а то застрял бы между людьми и оборотнями, всем отвергаемый, а так вроде и своя стая будет, таких же пропащих.
— Сейчас будет больно, я вправлю кости, чтобы правильно заживали. А ты запоминай, надо так ложиться, чтобы все тело в кучу собиралось.
Он сжал кулак, единственный уцелевший, а девчонка укладывала его на землю, собирая по частям. Иногда резко дёргала, причиняя боль, но он не произносил ни звука. Она не почувствует его слабости, хватит ей видеть его в таком разбитом виде.
Макси абстрагировался от внешнего мира и от Мини тоже. В замкнутом пространстве вместе с Волколаком он проводил ревизию внутренних резервов. Регенерация отменная, хотя он не ел очень давно. Волк подсказал, что пара его, истинная пара рядом, разделась и легла под бочок. От её тела через кожу проходит нужная для восстановления сила. Мало, потому что сама Мини совсем для него мини. И пусть есть женщины ниже ростом, Прасковья тонюсенькая девочка, лапищи Волколака в кольцо на её талии сжимаются.
Затягивались раны, заживали порванные ткани. Боль отступила и вымотанный выживанием Макси погрузился в сон. Ничего не снилось.
Услышал шорох, почувствовал медовый запах Проши. Хотел определить с какого бока она лежит, чтобы прижать покрепче к себе, но она не лежала. Поднял тяжёлые веки, пришлось протереть глаза от засохшей крови. Как статуэтка из фарфора сидела на траве юная красотка и смотрела заворожённо в тёмный лес. Была ночь, и Прошины волосы серебрились в холодном свете звёзд и острого месяца.
— Олень, — сказала она, посмотрела на него, и не было в её взгляде той ядовитой надменности и презрения. — Я могу погнать. Ты сможешь взять?
Макси кивнул. Это будет его первая охота, и какое счастье, что она будет вместе с ней, его малышкой. Девушка, не стесняясь сняла свою белую рубашонку, и волшебно перелилась в серую волчицу. Вначале шла, а потом резко метнулась в заросли, исчезнув в тайге.
Волколак избавился от одежды и стал приобретать формы зверя. Почувствовал вкус жизни, азарт предстоящей охоты, сводящий с ума запах молодой самки. Слух и нюх выдали всю картину в целом. Мини гнала на него оленя.