– Идите, куда вам нужно, – говорю я нервно, едва сдерживая нетерпеливый жест, чтобы махнуть на дверь и прекратить болтовню женщины. – Только, когда вернетесь, постарайтесь пока не попадаться на глаза. Моя девушка немного эмоциональная.
После этих слов она смотрит на меня как-то странно, но молча удаляется. Мне не до обид нанятой работницы, но все же чувствую неловкость. Грублю всем подряд, я почти на грани срыва. Умываюсь в ванной и перекусываю колбасой с хлебом, обнаруженными в холодильнике, размышляя о том, что сказанное «моя девушка» звучит слишком неправильно.
Лора, на удивление, появляется очень быстро.
– Родной мой… – выдыхает она мне в ухо, крепко обнимая у самого порога.
Я с удивлением разглядываю ее чистое, без следов косметики, лицо и удобный спортивный костюм, в который она одета. А что удивляет меня еще больше – так это всего один небольшой чемодан за ее спиной.
– Мне было так плохо после того, как я поговорила с твоим отцом, – со слезами на глазах шепчет Лора. – Я… Я не думала, что все будет так плохо, Демид! Мне казалось, что Соню быстро вылечат, ведь здесь такие хорошие врачи, а у нее были неплохие прогнозы, но, когда я увидела, в каком она состоянии…
Она всхлипывает и утыкается мне в грудь.
– Она единственной ребенок моей сестры! – плачет Лариса. – Я даже мысли не допускала, что она тоже может… Нет-нет!
Девушка отстраняется и быстро вытирает слезы.
– Демид, я знаю, что не нравлюсь Соне. В этом и моя вина – я не умею общаться с детьми. Но прошу тебя, дай мне навестить ее! Я обещаю, что не буду ей надоедать. Мне бы увидеть ее хоть мельком, даже пока она спит. Поедем в клинику, а?
– Конечно, но разве ты не устала после перелета?
– Со мной все в порядке. Мне только нужно увидеть ее, или я не успокоюсь, – умоляет Лора, и я уступаю.
Наш разговор придется отложить, потому что нужно быть полной сволочью, чтобы отослать ее сейчас. Мы дожидаемся Риту из аптеки и едем в больницу. Я как-то не думал о реакции Эли, ведь когда-то они с Лорой неплохо общались между собой, но, когда мы подъезжаем к зданию, невольно возникает вопрос, как она это воспримет.
– Эля здесь? – спрашивает Лора, пока мы поднимаемся в лифте.
– Да.
Она никак это не комментирует, и я испытываю благодарность за проявленный такт. Мы подходим к палате Сони и тихо заходим внутрь. Малышка спит, а Эля дремлет в кресле. Она открывает глаза, когда мы заходим, и шокированно смотрит на Ларису, но та ее не замечает. Ее взгляд сосредоточен на Соне, и я впервые вижу на ее лице искренние эмоции в отношении моей дочери. Все же родная кровь.