На улице мы попрощались и разъехались. Крейг и я – на одной машине, а Мегги – на своем драндулете. Ехали домой в тишине. А у меня все крутилось и вертелось на языке, наконец, не выдержав, спросила:
- Крейг, а у тебя осталась женщина в твоем, девятом веке?
- Ну, я, конечно, охочий до женщин. И да, у меня в замке были зазнобы. Но вот так, чтобы я назвал своей. Таких нет. А с чего ты решила спросить?
И я, как прыжок с высоты в воду, ляпаю:
- Мегги сказала, что твое сердце занято. Потому и спросила. Она ошиблась?
- Нет. Мегги умная девушка, она все правильно поняла.
Моя нога уже давно отпустила педаль газа, и машина ехала скорее по инерции, а я смотрела на Крейга, не в силах отвести глаз.
- Но ты же сказал…
- Я не солгал. В замке никого нет, кем бы болело мое сердце.
- Так, а как же? – растеряно продолжала на него смотреть, не замечая, что автомобиль съехал с дороги в траву и остановился.
- Сегодня я понял, что мне очень нравится одна рыжая ведьма, которая всегда бегает от меня, как от злыдня.
- Но…
Я не знала, что сказать. Слова вообще не шли в голову. Никакие. Только смотрела и смотрела. И не могла наглядеться на то, как солнце ярко сияло в его темно каштановых волосах. Как улыбался краешек губ, как пробивалась щетина на подбородке.
А затем его глаза стали совсем близко. А губы еще ближе.
И когда мы принялись самозабвенно целоваться, все мои мысли о том, что правильно, а что – нет, ушли куда-то далеко. Осталось только острое желание и какое-то глупое, щемящее чувство внутри грудной клетки. Крейг привычным и легким движением подхватил меня под бедра и вынес из машины, в которой нам двоим, с нашими габаритами, даже целоваться было сложно.
Его футболка полетела в траву, туда же отправились мои трусики. Шершавые ладони мяли мою грудь немного грубовато, но я сейчас была в таком порыве, что даже подобные ласки возбуждали. Горец был не склонен к долгим прелюдиям, едва я поудобнее легла на футболке, как почувствовала, что мой сарафан задрали до талии.
- Ух! – выдал мужчина, прекратив все свои ласки и уставившись на мою зону бикини с полной, бразильской эпиляцией. – Такая гладенькая.
Крейг провел пальцами по лобку, поглаживая, как котенка. Стало немного неловко, щекотно и смешно. Хихикнула и заерзала. Мужчина поднял на меня абсолютно черные глаза, и я затихла, почувствовав, как горячая волна проходит сверху вниз и останавливается почти там, где сейчас шалят пальцы горца.