За их спинами, или, вернее, сбоку от них, как стена, которую
можно использовать, чтобы не атаковали с фланга, тянулись
параллельно земле несколько десятков тонких световых лучей. Словно
какая-то лазерная решетка, только солнечно-желтая, а не красная.
Лучи тянулись между тонкими металлическими столбами, разбиваясь на
секции по десять-пятнадцать метров, и в одном месте — как раз там,
куда стремились мы, — секция не горела.
Как раз в том месте, которое так упорно защищали от атак сбоку
четверо обладателей светового оружия.
Как раз там, где уже по ту сторону странного светового забора,
стоял на коленях один цветастый силуэт, и вокруг него — еще
два.
— Поднажми! — непонятно зачем выдохнул парень слева.
И мы поднажали.
Хотя это казалось уже невозможным.
Мимо мелькнули силуэты защитников прохода, вспышки их оружия,
столбы светового забора...
И тогда меня бросили. Просто оба помощника резко исчезли из-под
моих рук, будто их и не было вовсе, и я уже не знаю в который раз
чуть не полетел на землю! Кое-как успел подставить руки,
подстраховаться и вместо падения навзничь — неловко сесть,
подвернув ногу.
Мои помощники побежали обратно к разрыву в световом заборе,
что-то неразборчиво крикнули туда, и уже через секунду в разрыв
просквозила четверка бойцов, оставшихся по ту сторону.
— Вал!!! — во всю глотку заорала однаа из них, так, что
казалось, даже в сплошной маске рот прорезался.
Через мгновение мертвая секция забора вспыхнула! Световые лучи
протянулись от одного столба до другого, моментально закрывая
проем! Я моргнул, и понял, что даже этого короткого момента
хватило, чтобы я полностью лишился возможности понять, какая из
секций была выключена!
И тем более — почему она была выключена.
Забор тянулся в обе стороны, сколько глаз видел. Что слева, что
справа прямо вплотную к нему, так, что столбы были вмурованы прямо
в углы, тянулись здания разной архитектуры и этажности. В основном,
не меньше десяти этажей, и все украшены яркими неоновыми вывесками,
будто пытающимися поспорить в яркости со световым забором.
А вот за забором не было ничего. Как я не видел врагов, с
которыми боролись мои нынешние спасители, так и сейчас не было
видно черного-черного, будто из детских лагерных страшилок, города.
За забором просто стояла абсолютная тьма, будто пространство
затянули черным бархатом.