Тэо облегченно перевел дух и наконец-то решил попробовать вино.
Словно галька на морском берегу, которую лизнул, а теперь колет
язык от яркой соли. А еще смола и ежевика.
— Всегда поражался, как ты можешь выбирать среди бутылок столь
интересные.
— Опыт долгих лет. — Вопреки ситуации, Мильвио нашел силы на
улыбку, но тут же стал серьезен. — Ты не до конца понимаешь
последствия, если дар победит волю Шерон. Если стекло лопнет.
В вине появился кислый привкус. Укусил язык и нёбо, охладил
гортань.
— Она не умрет. Но изменится. И поверь, сиор, эти изменения тебе
не понравятся. Никому не понравятся. Её захватит смерть, та, что
подчинялась ей, теперь подчинит ее. Представь себе жестокое
существо, потерявшее прошлое, стремящееся лишь множить трупы и
повелевать ими. И так до бесконечности. По кругу.
Тэо увидел в глазах собеседника тревогу, но ничего не спросил.
Не знал, какой из десятка волнующих вопросов задать первым, и, он
признался в этом самому себе, страшился спрашивать.
— Существование тзамас в нашем мире было предопределено если и
не Шестерыми, то самими асторэ. Но где-то в веках, после бледных
равнин Даула, некроманты пошли своими, очень темными тропами. Они
конфликтовали с нами, их ненавидели таувины. Часто с ними можно
было договориться, но случалось, что той стороны в их сердцах
накапливалось чересчур много, и тогда мир накрывало безумие. Когда
не человек управляет даром, а дар человеком — он вытаскивает из
души все самое темное. С браслетом она очень сильна, слишком
сильна, чтобы не учитывать последствий. Волки, которых она подняла
на перевале, покажутся милыми овечками.
— Что нам делать, если такое случится? — От подобного вопроса на
языке остался крайне отвратительный привкус, который нельзя
прогнать даже целой бутылкой хорошего вина.
Мильвио указал на меч. Тот, в слабом отблеске свечей, обернулся
в зловещие тени, словно в тяжелый длинный плащ. На миг Тэо
почудилось, что они едва заметно шевелятся, дышат, он напрягся,
пригляделся, но понял, что это обман зрения, всего лишь игра
воображения и света.
— Это тоже артефакт одного из Шестерых, как мы теперь знаем.
Полагаю, высок шанс, что Фэнико смог бы противостоять браслету.
Они долго смотрели друг другу в глаза. Продолжать не имело
смысла. И так все предельно ясно. Тэо внезапно осознал, насколько
сидящий перед ним южанин вымотался за последние дни. И перед каким
непростым выбором он стоит.