Пройдясь по просторным коридорам подземелья, учитель и ученик, в
сопровождении выпускников-снабженцев, дошли до основной
лаборатории. Хотя назвать ее так получалось с трудом, скорее
пыточная доктора Менгеле. На дюжине металлических столов валялись
искореженные гуманоидные существа, сшитые из частей тел различных
хоруанцев. Некоторые подергивались, или пытались встать, однако
колодки, сковывающие конечности и шею, не позволяли подняться ни на
сантиметр. Что до сутры, ее попросту выкачивали вместе с кровью, не
давая подопытным окрепнуть.
- Приступим. – Совершив предварительный осмотр каждого тела,
Арцилий кивнул Владу, ставшему его главным помощником в
экспериментах.
Старшие товарищи молча удалились охранять подземелье, или же
выманивать опасных зверей поближе к крепости.
Влад достал из дезинфицирующей жидкости инструменты
средневекового доктора, но сделанные из уникального металла,
способного совладать с титанической плотью хоруанцев. Он сетовал на
отсутствие подходящего оборудования и эксперименты, пытающиеся
воспроизвести точно намеченный результат методом тыка. К сожалению,
на Хороне все отголоски иномирных цивилизаций безжалостно
уничтожаются, будь то живые организмы, или высокотехнологичные
приблуды.
- Образец «Кайлус», день двадцать три. – Пока помощник
раскладывал инструменты на столе-каталке, Арцилий достал большую
тетрадь, сцепленную костяными кольцами, и сделал новую пометку. –
Голова обладателя дара Похоти распухла. На месте соединения с
туловищем дара Жадности проступает илистый гной с запахом
разложения. Мышечные ткани и кожный покров размякли, нити швов
прорезают их несмотря на слабое натяжение. Кровообращение нарушено.
Зрачки реагируют на свет. Из ушей сочится серая масса. Зубы
отсутствуют, наблюдается частичное омертвение языка. Правая рука и
нога, принадлежащие обладателю дара Ненависти в порядке, однако таз
и плечо, связывающие их, раздроблены словно от ударов дробящим
оружием.
С каждой записью на Хор’катур настроение Арцилия становилось
хуже. Мечта объединить пять начал хоруанцев разгоралась каждое
утро, и рушилась к вечеру. Но он не сдавался. Мастер темной
медицины продирался пути возвышения своей расы, он грезил однажды
сделать всех демонов равными, освободить от участи бледной тени
космическим потомков, склонивших головы перед жестоким отцом.
Только такой путь Арцилий видел для выживания своей расы. Он
родился в эпоху хаоса, когда черви каждый день опустошают домены
Хорона, когда вербовщики Хорунгарда, презирая своих предков,
спускаются в их мир и забирают талантливую молодежь для служения
Дагору. И во всем этом ужасе, когда каждый мог рассказать
собственную историю лишений, благородные делали вид, что все в
порядке. Они утаивали знания, отказывались учить низших,
составляющих большую часть населения Хорона. Из последних сил эти
презренные твари держались за власть, утаскивая в пучину всех тех,
кто просто хотел бы выжить.