– Я стараюсь, Эроан.
Между нами повисло молчание. Он знал,
что я не стану спать с ним только для того, чтобы удержать.
Понимал, что на этом все может закончиться. Если я не смогу
подпустить Эроана раньше, чем иссякнет его терпение – это будет
конец. Но и пообещать ждать меня вечно Эроан тоже не мог – это было
бы ложью.
Мы оба все прекрасно понимали. И мне,
наверное, даже было жаль. Я могла бы лечь с ним в постель хоть
сейчас. Я могла бы даже сделать свое дело хорошо, изгибаясь под его
прикосновениями и жарко отвечая на поцелуи. Но… это была бы лишь
физическая близость. Без участия души. Хотел ли этого Эроан? Не
знаю. Но я сама хотела дать ему шанс на нечто большее.
И, наверное, что-то такое Эроан
чувствовал. Потому что не настаивал даже сейчас, когда мы сидели
близко-близко на его кровати, а кончики наших пальцев соприкасались
поверх шероховатого покрывала.
Наконец Эроан заговорил:
– Я долго думал, что такое настоящие
отношения. С мимолетными интрижками было гораздо проще. Я не
планировал что-то менять. Не планировал усложнять свою жизнь. Моя
мать умерла во время родов, когда Шеймэл появился на свет. Мне
тогда было три года. Я мало что понимал, хотя иногда мне кажется,
что помню их. Помню, как отец любил мать. Помню, как заботился о
ней, как берег. Но защитить не смог. А может, я все это придумал.
Не знаю, – Эроан качнул головой. – После смерти матери отец сильно
изменился. Потерял интерес к семье. Оставил нас в Аргорте, а сам
вернулся в столицу. Когда в четырнадцать перебрался во дворец, я не
узнал отца. Он менял женщин одну за другой, выставлял их прочь без
зазрения совести после пары совместных ночей. Использовал, а потом
выбрасывал как ненужные вещи.
Что ж, теперь я больше понимаю
Эроана. Дети часто повторяют за родителями. Дети учатся у
родителей. Ведь это же их родители! А родители не могут
ошибаться.
– Отец часто повторял, что женщины ни
на что не годятся и могут подвести в самый ответственный момент,
поэтому от них стоит избавляться сразу, не давая возможности
задержаться рядом. Я верил в это и так жил. Меня все устраивало. Но
с тобой я хочу попробовать иначе. Понимаю: должен дать тебе
уверенность, что не подведу, что всегда готов стать тебе опорой,
помочь, защитить. Я бы мог решать твои проблемы, но ты не
позволяешь. Как еще я могу тебе помочь?