– Мать твою, ты какую дичь курил? – практически засмеялся я. –
Ты, уродец, ничего не путаешь? Когда я там тебя оскорбил? Если не
считать вот этого раза, хотя, здесь ты сам, вроде, напросился.
– Когда? – совсем вспылил он. – Ты! Ты! Ничтожный человек,
который посмел смеяться над моим даром!
Бешённый, нет? Это когда я улыбнулся? Смеха, определенно, не
помню.
– Сбрендил эльф… – вздохнул я, понимая – разговоры сейчас
бесполезны. – Делай, как он говорит, может и выкарабкаюсь.
Подставлять кого-то вот из-за этой херни – нет никакого
желания.
Пока длинноухий выкрикивал о том, как я опозорил его перед
какой-то там семьей «Фенкса» – вообще таких никогда не встречал – я
старательно придумывал, каким образом мне скрыться от этого психа.
Вообще, это хорошо, когда такие идиоты любят почесать языком –
только вот, идея – совсем «нет»!
– Зачем? – удивленно спросил черноглазый. – Мне, вроде, и здесь
неплохо.
– Как «зачем»? – удивился я. – Этот кретин и тебя примет за
«оскорблятеля чувств его веры»!
Посмотрев на меня, он закинул копье на плечо и громко
засмеялся:
– Не, приятель, это как минимум низко – оставлять кого-то на
растерзание. Если уж веселиться, то в хорошей компании, разве нет?
– подмигнув, он поднял руку, встретив очередную молнию. –
Оскорблятель… а ведь звучит красиво!
– Да как вы… – словно ребенок, вспылил Аерран. – Я предлагал
тебе, трексер!
Под конец своей речи, он все же взял себя в руки. Правда,
ситуация просто нешуточно нелепая – начал заливать мне, какие я
неудобства ему доставил. Бредовые, кстати. В конце и вовсе
психовать начал – наверное, даже хорошо, когда мимо ушей такой бред
проходит.
Наршир ступил в тень деревьев и скрылся из виду – боюсь
предположить, но этот гад прыгнет со спины. Темная эльфийка вновь
натянула тетиву, нацелив лук в нашу сторону. Аерран запустил целую
кучу своих молний – произошло это, буквально, в одно мгновение.
Остановив заряды эльфа, мой союзник перенаправил все в лучницу.
Та обладала ловкостью акробата и прежде чем отпрыгнуть, выпустила
свою стрелу. Снаряд летел не в меня, но трексер без труда от нее
увернулся.
Схватившись за рукоять меча, я бросился к противникам – нечего
стоять в стороне. Первая стрела ушла в молоко – я же могу
увернуться! Вторая пронзила плечо, а последняя вовсе летела в мое
лицо.