А тем временем Хило запер дверь кабинета изнутри, повернулся к Фаине и широким жестом указал на Владимира.
– Вот, познакомьтесь, господин Звягин по кличке Чёрный Аист. Эта птица очень осторожная, людей по возможности избегает. Друг другу чёрные аисты тоже не доверяют и свято хранят тайну своих гнездовий. Птица редкая, занесённая в Красную книгу. Вот и наш Володя такой – профессионал высочайшего класса…
– Я слышала о Чёрном Аисте, – Фаина с восторгом посмотрела на Звягина, потом вопросительно – на Юлиана. – Но, говорили, он сидит.
– Он сидит, – кивнул Юлиан. – Всё верно.
– Володя работал не только в России, но и в Европе, даже в Штатах. И нигде ни одного срыва. Попал сюда по глупости, по личному.
Хило тяжело поднялся, подошёл к Звягину, и тот немного привстал со стула. Фаина, приоткрыв от любопытства рот, пожирала глазами парня в фиолетовой пижаме. Он, несмотря на отсутствующий и помятый вид, который объяснялся интенсивным курсом лечения и далеко не идеальными условиями содержания, всё-таки внушал уважение. Возможно, на Фаину действовал взгляд его прозрачных серых глаз, совсем не похожих на глаза безумца.
Звягин был поджарый, коротконогий, очень интересный внешне. Фаина заметила это даже в полумраке тесного кабинетика и слегка улыбнулась. А потом взглянула на чёрно-белый пластмассовый чайник и захотела кофе или крепкого чаю. Но Борису Михайловичу не терпелось поскорее уладить дела. И впрямь они явились сюда не для того, чтобы непринуждённо трепаться на отвлечённые темы.
– Не обращайте внимания на его пижаму, Фаечка, – продолжал Хило, расхаживая по кабинету. – Владимиру Аркадьевичу полных двадцать девять лет. Садись, – Хило надавил на плечо больного, и тот послушно опустился на стул. – Родом он из Питера, хотя его мать – молдаванка по крови. Она приехала в город на Неве по лимиту и стала водителем троллейбуса. Вышла замуж за типографского наборщика. Отец Владимира умер от белокровия, а мать постриглась в монахини. Семьи он не завёл. Наверное, это и к лучшему. Теперь Чёрный Аист может полностью посвятить себя работе, требующей полного самоотречения. Это тот человек, который вам нужен, Фаина, – уже более жёстко и напористо произнёс Хило.
Женщина растерянно кивнула, ещё не понимая, почему непременно должна согласиться с этим.