Общий зал таверны заливал тёплый мягкий свет
факелов. Менестрели пели баллады о подвигах Собислава, очевидно, о
тех, что были вышиты на гобеленах его замка. Звон бокалов и цокот
тарелок, гомон голосов и смех, смешанный аромат алкоголя, пищи и
пота - вкупе создавали особую атмосферу этого заведения.
За одним из длинных столов я увидел Аголона.
Живого, здорового и весьма довольного. Вероятно, в подземелье его
держали не так долго. При виде меня улыбка на его лице стала чуть
менее заметной. Он прошёлся по моему лицу взглядом, считал основное
настроение, эмоции и снова широко улыбнулся.
- Рад тебя видеть, брат, - поприветствовал он
и жестом пригласил за стол. Аголон ужинал в компании ещё восьми
человек. Я бегло оглядел присутствующих, отмечая, что каждый из них
внушительных размеров воин. А выражениями их лиц впору детей
пугать. Они молча таранили меня тяжёлыми взглядами, ожидая
вступительной речи Олмэна. Нас представили друг другу как раз в тот
момент, когда разносчица с обворожительной улыбкой поставила перед
самым моим носом наваристую мясную похлёбку, пересыпанную
нарубленной зеленью и чесноком. Представляете себе этот аромат,
скрутивший голодный желудок судорогой? И кукурузная лепёшка с
румяной хрустящей корочкой к этому блюду была весьма кстати...
Я старался не накидываться на еду, как
какой-то дикарь. Тем более, что все присутствующие уже поели и
степенно потягивали эль из огромных кружек, не забывая пристально
наблюдать за мной. Ощущал себя гвоздём программы этого
приятельского вечера.
- Олмэн, говори. Я способен есть и думать
одновременно, - заверил советника, резко контрастирующего с
остальными в своём буржуйском камзоле, предусмотрительно прикрытым
плащом.
- Ты прав, Рюрик. Татуировка действительно
объединяет нас общей неприязнью к.., - он осторожно огляделся и
понизил голос ещё на одну ноту. Хотя, в том весёлом угаре, в каком
плясали гости таверны, вряд ли его слова разберёт кто-то
посторонний. - Ты сам понимаешь к кому... Это повстанческое клеймо.
Символ братства, борющегося с захватчиками.
Я неосторожно проглотил ложку обжигающе
горячей похлёбки, поморщился и отложил прибор в сторону. Повстанцы?
Предположим, что это ожидаемо. Всегда есть те, кто недоволен
властью. Они собираются вот в такие кружки, устраивают покушения,
митинги, революции. История циклична и имеет свойство повторяться -
это всем известно. Сколько таких примеров только из прошлого моей
цивилизации? Все это не так удивляло, как причастность к кружку
«справедливости» Алариэль. Ох, чует моя левая пятка - не была она
со мной абсолютно честна.