Четыре года спустя.
Да
теперь я многое умею, можно посмеяться, как я практически бабкой
сюда попала. Планета везунчиков. Спасибо Стиксу, я обрела
молодость, долголетие. И еще кучу плюшек в придачу. Ну как
молодость, желание быть соплюшкой и вызывать слюни неконтролируемой похоти у извращенцев,
которые тут повсеместно? Психика нарушена у 99 из
100. У муров – сто процентов. Наверное, поэтому на вид мне чуть за
тридцать. Не Лопес, не Джали и т. д. и т. п. Конечно, совсем серой
мышью не назовешь, но надеюсь, внимания особого не вызову.
Главное, что я научилась скрывать свои дары. Любой знахарь,
найдет во мне скрыт, но не более.
Стрелять и бегать – Саша постаралась это в меня вбить. Я
обладатель почти ста белых жемчужин, только они на базе. С собой
двенадцать красных на первое время. Вот устроюсь, тогда…
День, ресторация – практически рай. Первые три дня после
перезагрузки можно отдыхать на полную катушку. Тот самый городок,
которым я восхищалась, напротив гостиницы, та самая аптека –
ностальгия. Главное в гостинице до сих пор налажена подача воды, в
том числе горячей. А кофе просто изумительный.
И все же это Россия! Европа в жопе с такой Россией. Тут не было
Второй мировой, как, впрочем, и революции, и СССР, зато Российская
империя здесь не то что рулит, она повелевает. Англия и Америка на
цырлах у старшего брата. Аляска наша.
С удовольствием прочитала новости в «Вестнике государевом»,
официант извинялся, что они позавчерашние, свежих газет не
завезли.
Не стала его расстраивать, что и не завезут. Он не иммунный.
Сижу, как Саша учила, спина прикрыта колонной, обзор идеальный.
Французские окна высоки и широки, завешены невесомой тюлью, дают
максимум света. Шторы сняли с утра, свет экономят. На улицах, как
был порядок, так и остался, высоченные гренадеры патрулируют
постоянно.
Я разместилась в вип номере, одна. Тарза – изменщица. Её Ноль
переманил, да и я особо не была против, не знаю, как бы она переход
перенесла. Скучаю, она тоже. Нет, остальную живность я не ощущаю, а
её… вот её эмоции чувствую, теперь на любом расстоянии.
Ноль заглядывал не просто так, просил белую жемчужину, – дали.
Ремб уже три года, как кваз,
раньше радовался, умудрялся знатную под его руку, стреляющую отнюдь
не канфетами, бандуру таскать. Вернее, носил. Его здорово покоцало,
в последнем противостоянии с залетной бандой муров, а все из-за
габаритов. Теперь лечение получает по высшему разряду, но знахарь
посоветовал для полного излечения принять белую жемчужину.